«Женщина с моря» Юрия Ерёмина в МХТ.
(Примечание: нет, это не фото со спектакля — их пока в интернете нет. Это «норвежская» работа Матушки Медоуз с моего любимого http://www.photosight.ru/. По моим ощущениям, девушка на фото и есть — ибсеновская Элида)
Какой хороший спектакль вышел в МХТ.. Очень хороший. Не «феерический», «потрясающий», «роскошный», «грандиозный» etc — не нужно всего этого грохота. Именно — очень хороший: для сердца и души. И очень актуальный в наше коммерциализированное время, в котором не только рукопись, но и вдохновенье давно уже идёт с молотка, и главная задача торгующего состоит лишь в том, чтобы не продешевить..
«Женщина с моря» — изумительная пьеса. Помимо того, что она изящна и красива, она глубока: в мелодраматической упаковке с рисунком из любовных треугольников — серьёзные размышления автора о свободе и зависимости, о пробуждённом самосознании человека, об истинных ценностях в человеческих взаимоотношениях..
Великий норвежский драматург был настоящим специалистом по «загадочной женской душе» и создал за свою творческую жизнь целую плеяду удивительных женских образов. Психологически сложные, с необыкновенным внутренним миром, в который нет доступа, порой, даже близким людям, обладающие невероятной силой и цельностью характера, способные на великие поступки и жертвы — ибсеновские героини всегда выходят победительницами из сложнейших жизненных ситуаций. Приоритет духовных ценностей позволяет им не бояться ни людской молвы, ни потери положения в обществе, ни смерти.. Из их числа и Элида — героиня «Женщины с моря»…
Элида живёт на морском берегу вместе с мужем, который намного старше её, падчерицей и своей тайной, в которую окутана, словно в морскую волну. Это странное имя ей дал отец, смотритель маяка. Элида — не человеческое имя, это название корабля..
Видимо, оттолкнувшись от этого обстоятельства, режиссёр Юрий Ерёмин и сценограф Андрей Фомин поместили действие пьесы в интерьер, отчётливо напоминающий корабль. Кроме того, беседка у дома Вангелей («беседка имени меня», как представит её Арнхольму Элида) за время действия медленно (так медленно, что почти незаметно глазу) «проплывёт» через сцену, словно корабль.. В спектакле, действительно, очень много моря: оно плещется на огромном экране, раскинувшемся, практически, на весь задник сцены, оно наполняет слух звуками прибоя, криками чаек и волнами нездешней музыки Реваза Чиринашвили, оно обвивается лёгкими струящимися одеждами (авторства Светланы Калининой) вокруг хрупкой фигурки Марины Зудиной.. Спектакль выдержан в приглушённых, большей частью серебристо-голубоватых северных тонах – от декораций до освещения, но цвет (и свет) чутко реагирует на нарастание напряжённости в сюжете, в кульминационный момент выливаясь в страшный багрово-чёрный закат на экране и всполохи огненного зарева на охваченной душевной мукой Элиде..
В пьесе два любовных треугольника, на первый взгляд, не имеющих между собой ничего общего, но на поверку оказывающихся абсолютно идентичными. Треугольник первый: Вангель-Элида-Неизвестный. Треугольник второй: Арнхольм-Болетта-Люнгстран. В обоих случаях женщина должна сделать выбор. В обоих случаях в основе сделанных выборов (причём сделанных не по законам романтического жанра, что немедленно превращает пьесу из красивой печальной легенды во вполне реалистическую историю) будет лежать одна и та же причина — стремление к личностной свободе.. Причём если Ибсен в пьесе говорил именно о личностной свободе женщины, ибо являлся сторонником уравнивания прав между мужчиной и женщиной, которая была тогда в весьма зависимом от мужчины положении, то сейчас, когда упомянутая проблема неактуальна, смысл пьесы расширился до общечеловеческого: в спектакле Юрия Ерёмина речь идёт о личностной свободе человека как такового — без различия пола, возраста, социального положения etc..
Столкнув между собой два мира — сушу и море — в притязаниях на сердце Элиды, Ибсен на самом деле столкнёт лбами жесточайший эгоизм и собственничество с уважением и истинной любовью. И роли между соперниками в этом поединке распределятся в конечном итоге совсем не так, как складывалось поначалу. По мере того, как зрителю становится известно всё больше фактов из Запутанной истории взаимоотношений Элиды с её мужчинами — всё очевиднее становится, что свобода, предлагаемая одним (с которым у Элиды так много общего, и главное — их общая морская природа) — самая настоящая кабала, ибо ни о ком, кроме себя этот человек не думает: «я не могу без тебя жить», «ты должна уйти со мной», «мы предназначены друг для друга»… — в чистом виде словарь манипулятивных фраз.. А другой («человек суши», с которым у Элиды общего, практически, нет.. разве что умерший общий ребёнок, ещё больше отдаливший их друг от друга), кто не хотел отпускать, кто «купил» её когда-то, гарантировав обеспеченное будущее, теперь вдруг говорит: «Ты свободна. Я слишком люблю тебя, чтобы удерживать тебя против твоей воли»..
Похожим образом сложится ситуация и во втором треугольнике. Молодой, обаятельный, застенчивый парнишка — скульптор Люнгстран, с которым Болетту роднит помимо молодости горячая любовь к искусству, рассуждая о роли мужчины и женщины в браке, заявит, что несомненно, жена должна раствориться в муже и фактически сжечь свою жизнь на алтаре его таланта.. В то время как стареющий ловелас учитель Арнхольм, на самом деле трепетно влюблённый в свою бывшую ученицу, даже получив от Болетты категорический от ворот поворот – поддержит её стремление к самостоятельности и предложит девушке совершенно бескорыстную помощь в получении ею образования..
Нужно ли объяснять то, что и для Элиды, и для Болетты это услышанное «ты» – с одной стороны — весит несоизмеримо больше услышанного с другой стороны: «я, я, я…»
Любовь – чувство трудное. Под него профессионально научился маскироваться закостенелый эгоизм. В большинстве случаев человек смотрит на объект своего обожания глазами капризного ребёнка: «Мне нравится эта игрушка, и я её хочу. Мам, купи!», совершенно забывая о том, что объект обожания — отнюдь не игрушка, и может вовсе не желать быть предметом купли-продажи. Именно против этого «овеществления», против посягательства (пусть даже и продиктованного нежным чувством) на её свободу, против стремления распоряжаться её судьбой без учёта её собственного на то желания и «взбунтуется» героиня пьесы.. «Ты можешь заточить в этом доме моё тело, но не душу..» Впрочем, любовь — это лишь один из видов человеческих взаимоотношений. Аналогичная картина может сложиться и в дружбе, и в приятельстве, в родственных и в деловых отношениях, etc, так что «Женщина с моря» — это большое зеркало, в котором очень и очень многие могут найти своё отражение.. Нужная пьеса. Спасибо, Ибсен. Спасибо, МХТ.
Несколько слов о некоторых актёрских работах.. Вернее, только несколько штрихов к ним.
Главная героиня, как я уже говорила выше — образ весьма сложный: со всеми своими полумистическими тайнами, душевными метаниями, переменчивостью настроений etc — ибсеновская Элида кажется едва ли не мифическим существом.. русалкой, наядой (в детстве, кстати, её назвали «язычница»).. Она несколько переромантизирована автором, поэтому есть ощущение её некоторой.. чуждости миру людей. Юрий Ерёмин и Марина Зудина Элиду — «очеловечили». И хотя она, как и положено романтической героине, большую часть времени устремлена взглядом не то за горизонт, не то в прошлое, порой говорит загадками и безмолвно плачет на авансцене хрустальными слезами — а всё-таки, она живая и тёплая.. Марина Зудина играет, пожалуй… маленькую девочку, напуганную в глубоком детстве страшной сказкой. Она ищет у взрослых — защиты от своих детских страхов. Она просит: «Папа, я боюсь — возьми меня за руку!» С какой прелестной детской доверчивостью, готовностью и поспешностью Элида отвечает на вопросы мужа о её загадочном женихе. Ей нужно, чтобы «папа» сказал: «Ну вот видишь, Элида, это же просто выдумка, никаких чудовищ на свете нет, не бойся.»
Кстати, вероятно именно для того, чтобы подчеркнуть, что «чудовище» существует только в воображении Элиды, Юрий Ерёмин лишил героя её кошмара — Неизвестного (Сергей Колесников) — какой бы то ни было харизматичности. Персонаж, к появлению которого нас подготавливают почти весь спектакль и который так эффектно и таинственно появляется всего лишь на пару минут — не только не кажется жутким и одновременно манким омутом, в который затягивает главную героиню — он на поверку оказывается совершенно обычным человеком – просто красавцем-капитаном, упакованным в белый китель.
Очень непривычен Михаил Хомяков в роли доктора Вангеля. Как правило, у ибсеновских героинь — мягкие, добрые, несколько инфантильные, простодушные мужья. Они из той категории мужчин, о которых говорят: «Хороший парень, но — не орёл». А народный артист Михаил Хомяков — как раз из противоположной категории. Так что абстрагироваться от его орлиной сущности мне было сложно 🙂
Безупречен, на мой взгляд, Борис Плотников. Его персонаж, пожалуй, самый интересный, потому что самый объёмный и многогранный. Он раскрывается перед зрителем постепенно, и рисунок каждой грани — насыщен цветом и уникален.
Источник