Рим фонтан треви деньги

Один день в Вечном городе: сколько денег достают из фонтана Треви?

Итак, будем двигаться в сторону самого знаменитого римского фонтана – Треви, продолжая однодневную экскурсию с нашим фотогидом по самым значимым объектам Рима, которые вполне можно обойти пешком.

Наталья Колчина

От колонны Траяна (если стоять к ней спиной) двигайтесь по любой улице на север (я надеюсь, у вас есть с собой карта Рима!) и вы дойдете до широкой улицы Cesare Battisti:

На другой стороне улицы, на углу Piazza dei Santi Apostoli вы увидите Музей восковых фигур. Вход всего 7 евро, очереди нет, так что можете заглянуть, если есть желание. Музей был открыт в 1958 году иклассифицируется как третий по значимости музеев восковых фигур в Европе после музея мадам Тюссо в Лондоне и Гревен в Париже. Коллекция музея постоянно растет и на данный момент в 11 залах насчитывается около 250 восковых фигур известных личностей.

Дальше идем по Piazza dei Santi Apostoli в сторону фонтана. Найти его будет не трудно — надо просто идти на звук льющейся воды и галдящих людей. Поверьте, вы услышите их задолго до того, как увидите сам фонтан Треви. Где-то здесь, на одной из улочек (по-моему, даже напротив этой церквушки) мы набрели на пиццерию-забегаловку «Мишель» и решили подкрепиться. Из всех пицц, которые я ела в этот раз в Италии, здесь была самая вкусная! Домашняя, приготовленная на противне тоненькая пицца с моцареллой, с помидорками черри, с зеленью. Восхитительная!

Ну вот мы и дошли! Площадь Треви очень романтична — насколько это можно разглядеть поверх голов многочисленных туристов. Сам фонтан — это часть фасада палаццо Поли, который в 1730 году пришлось «урезать», чтобы найти место для Нептуна,девушек и водопадов. Кстати, в 30-е годы XIX века палаццо купила княгиня Зинаида Волконская и устраивала здесь шумные вечеринки, на которых перебывала вся выдающаяся тусовка тех времен:

Фонтан Треви построил Джованни Бернини, сын Пьетро Бернини. Будьте уверены, если вы увидите в Риме что-то красивое, но при этом не старше 300 лет, — наверняка к объекту приложил руку кто-то из двух Бернини. Джованни Бернини только начал строительство фонтана в 1629 году. Но полюбоваться законченным фонтаном публика смогла только в 1762 году — спустя 133 года. И любуется до сих пор — в любое время суток и в любое время года, как вот на нижнем снимке, сделанном в одну из февральских ночей (фото: EPA/LETA):

У невысокого парапета фонтана, в котором Марчелло Мастрояни так страстно целовал Аниту Экберг (кадр ниже) в легендарном фильме Феллини «Сладкая жизнь», каждый день толпятся толпы туристов со всего мира. Но если кто-то из них вознамерится повторить кадр из знаменитого фильма, заплатит немаленький штраф — 160 евро.

Все туристы, словно зомби, выполняют неизменный ритуал: становятся или садятся спиной к Нептуну, бросают монетку через правое плечо и уступают место очередному туристу. Лица туристов сияют глупостью и надежой на скорое возврашение в Рим и счастливую дальнейшую жизнь. Ну, и целуются или просто фотографируются и целуются, или просто фотогграфируются, или фотографируют:

Все дно фонтана сверкает под солнцем из-за устилающих его серебряных монеток! Но денежки эти не бесхозные. В Италии есть католическая благотворительная организация «Каритас», которая занимается помощью малоимущим. Вот она-то и собирает деньги со дна фонтана Треви. По самым грубым подсчетам, улов составляет около 15 тыс. евро в неделю, 60 тыс. в месяц. То есть туристы дарят итальянским беднякам не меньше 700 тыс. евро в год!

Собирают денежки дважды в неделю большим сачком и специальным пылесосом работники муниципалитета. Все это происходит под бдительным присмотром полиции и под восторженные крики аудитории, которую предусмотрительно оттесняют от фонтана на почтительное расстояние.

Так что если будете в Риме и вдруг захотите сделать доброе дело — бросьте денежку в фонтан Треви. Вы не обеднеете, зато какой-нибудь бедолага получит бесплатную тарелку супа.

все фото — автора, кроме вида на фонтан Треви февральской ночью.
Продолжение следует.

Источник

Порадовалась за Италию: сколько денег (монет) бросают туристы в фонтан Треви в Риме, ежемесячно

Все путешественники, собирающиеся в Рим первым делом, конечно же, интересуются самыми популярными достопримечательностями, которые стоит посетить. И одной из таких, главных достопримечательностей является знаменитый фонтан Треви.

И первая информация о нем, которая есть на каждом сайте, это то, что в него обязательно нужно бросить монету, чтобы еще раз вернуться в город. Поэтому каждый турист посетивший фонтан Треви считает своим долгом обязательно оставить в нем монетку. Ну и поскольку Рим один из самых посещаемых городов мира, можно себе представить, сколько денег можно выловить из фонтана ежедневно.

Легенда гласит, что каждому, кто бросит монетку в фонтан Треви, суждено вернуться в Рим. Бросишь две, и у тебя есть шанс, в будущем, жить в Риме. Бросишь три, и ты с большой вероятностью найдешь любовь в Вечном Городе.

Все деньги, которые туристы бросают в фонтан, идут на благотворительность, для помощи бедным. К примеру, на эти средства открывают супермаркеты и столовые для нуждающихся семей. Также часть денег идет на реализацию различных социальных программ помощи пожилым людям и больным СПИДом.

По определенным дням монеты достают из фонтана взвешивают, очищают и передают католической благотворительной организации Caritas Italiana .

Возле фонтана Треви всегда много людей (по крайней мере, так было до карантина из-за коронавируса) и будьте уверены большая их часть оставляет здесь частичку своего бюджета. По данным итальянских социологов в моменты самого большого скопления людей фонтан Треви могут посещать 1200 человек в час, что составляет 450 тысяч человек в месяц, а это 5 400 000 туристов в год.

Одним из самых плодотворных оказался 2016 год, из фонтана Треви выловили 1 500 000 евро . А это чуть более 4000 евро в день. И это не может не радовать, ведь все деньги пойдут на помощь нуждающимся.

По другим оценкам, в фонтан ежедневно бросают 3000 евро (240 000 рублей) монетами в день. Следовательно, в среднем, ежемесячно туристы со всего мира оставляют здесь 90 000 евро (около 7 000 000 рублей).

Раньше бывали случаи, когда смельчаки пытались украсть немного монет из фонтана . Кто-то привязывал магнит к палке, пытаясь их достать, а кто-то пробирался к фонтану под покровом ночи, но как правило, большинство попыток легкого заработка пресекались службами правопорядка. Как правило, за подобное нарушение грозят огромные штрафы.

Источник

Из фонтана Треви в Риме ежегодно вылавливают более миллиона евро

Знаменитый римский фонтан Треви был построен в 1732-1762 гг. по проекту архитектора Николо Сальви. Треви является самым крупным фонтаном Рима, его высота более 25 метров, а ширина почти 50 метров. Он быстро стал одной из главных достопримечательностей «вечного города».

В начале ХХ века немецкие туристы стали родоначальниками интересной традиции: то, кто хочет вновь посетить Рим, должен повернуться к фонтану спиной и бросить в воду монетку. А если бросить две монеты, то человека ждет любовное свидание, три монеты – свадьба, четыре — богатство, а пять – разлука. Если учесть, что Рим ежегодно посещают миллионы туристов, то неудивительно, что в фонтане Треви скапливаются очень приличные суммы. Например, в 2017 году общий улов составил около 1 400 000 евро.

Правда, не все согласны с тем, что эту традицию завели в Риме немцы. Некоторые считают, что появилась она в пятидесятых годах после выхода на экраны голливудской картины «Три монеты в фонтане». Три американки, приехавшие Рим, бросили в Треви по монетке, надеясь на счастье.

Право сбора денег из фонтана получила благотворительная организация «Caritas Romana», которая занимается финансированием многих проектов: содержание столовых для бездомных, помощь людям, оказавшимся в тяжелой ситуации и так далее. Монеты, выловленные в фонтане Треви, составляют значительную часть бюджета данной организации.

Договор между городским советом Рима и «Caritas Romana» был заключен сроком на 20 лет. При этом, городские власти, вероятно, не ожидали, что фонтан станет таким прибыльным местом, поэтому, не раз поднимали вопрос о том, что действие договора нужно прекратить досрочно, а деньги направить на финансирование работ по благоустройству Рима.

Итальянская газета «La Repubblica» даже провела исследование – какие монеты чаще всего оказываются на дне фонтана Треви. Оказалось, что самые популярные монеты – евро и доллары США. Довольно часто туристы бросают японские йены и австралийские доллары. Кроме монет, щедрые посетители кидают в воду медальоны, браслеты, ключи. Вероятно, в надежде на то, что и эти предметы принесут им удачу.

Естественно, находятся и желающие не только бросить какие-либо ценности в фонтан, но и выловить их оттуда. Несколько лет назад римская полиция задержала 50-летнюю женщину. Бывшая танцовщица пыталась объяснить, что финансовые дела у нее оставляют желать лучшего, она пыталась собрать деньги, чтобы купить своим детям учебники. Собрать она успела совсем не много – всего 18 евро.

Несмотря на такую скромную добычу, женщина была вынуждена заплатить внушительный штраф в 1500 евро. Этот случай стал поводом для многочисленных жалоб в суд – ведь деньги, брошенные в фонтан, не имеют больше владельца, поэтому, сбор монет нельзя рассматривать как правонарушение. Судьи подтвердили, что впредь любой желающий может «ловить» в Треви монеты, не опасаясь штрафа.

С таким решением категорически не согласны городские власти Рима, утверждая, что каждый, кто посмеет поживиться бесхозными монетами, должен быть наказан. И даже установили круглосуточную охрану прибыльного фонтана.

Дубликаты не найдены

Так вот оно че! Вот почему я не могу вернуться в Рим! Это не потому, что я нищеброд, это потому что мою монетку выловили!

Какой то Газпром в миниатюре. Вроде все общее и ничьё, но пользоваться могут лишь некоторые.

Для полноты фоток добавить отсюда:

то, кто хочет вновь посетить Рим

Ужасное великолепие римских провинций

Автор: Владимир Герасименко.

Римская провинция времён Республики штука классная. Если описать её одной фразой, то это будет «узаконенное систематическое ограбление«. Да, именно так. Идея продлить навечно оккупационный режим на завоёванных территориях была на самом деле гениальной. Все эти игры в политику, взаимные уступки и обещания, которые приходилось делать в Италии, теперь можно было забыть, как страшный сон. Тем не менее, внутреннее устройство провинции было куда сложнее и многограннее, чем может показаться на первый взгляд.

Римские провинции к концу Республики

Первое, что, конечно же, стоит уяснить, – это положение провинции в составе Римской Республики. В отличии от муниципий и прочих союзных общин, провинция являлась частью Рима, вся её территория считалась римской, на её территории действовали римские законы и обычаи. НО. Всё неримское население для римских властей имело статус перегринов (чужаков), что делало их практически бесправными по этому самому римскому праву. Римляне не отменяли существующих местных законов, но они регулировали только взаимоотношения общины и её гражданина, причём только в той части, которая не противоречила римским законам. Ни один документ никак не регламентировал права провинциала в правовом поле Римской республики, а значит для неё он был никем.

Единственным субъектом права, отношения с которым в рамках провинциального устройства были регламентированы, была община. Закон lex provinciae, принимаемый Сенатом, устанавливал структуру провинции: её границы, налоговый и таможенный режим, деление на судебные округа и прочие административные вопросы. В нём не было ни слова о каких-либо правах общин, только об обязанностях. То же самое наблюдалось и в отдельных договорах Рима с общинами – они устанавливали конкретный перечень обязанностей общин перед Римом, налоговые льготы, степень внутренней автономии и прочие вопросы функционирования общины. Некоторые общины по таким договорам могли получить избавление практически от всех податей и полную внутреннюю автономию, в то время как другие ставились под внешнее управление Рима и присылаемых им преторов. Наконец, последним законодательным актом, регулирующим жизнь провинции, был edicta provincialia, издаваемый наместником. Он представлял из себя набор принципов, которыми будет руководствоваться наместник провинции в своём правлении. И, опять же, там не было ни слова о правах провинциалов. Единственным правом, которое было у жителей провинции, было обращение в Сенат, но сделать это можно было только по очень серьёзным причинам. И угадайте с трёх раз, какая причина была самой популярной?

Ага, коррупция. Появилась она неспроста. Провинции были сильно удалёнными от Рима территориями, ручное директивное управление при тогдашних средствах доставки информации было нереально, а потому наместник провинции должен был иметь широкую автономию. Сенат, в мудрости своей, понимал, что нельзя давать наместнику всю полноту власти в провинции, так как это будет слишком похоже на власть царскую. Поэтому наместник получал для управления провинцией «урезанный» империй – военные и судебные полномочия гражданского империя. Формально в вопросы административного управления провинцией он не должен был лезть, так как они уже регулировались сенатскими постановлениями. Но в реальности, из-за отсутствия какой-либо системы контроля за наместниками и удалённости от Рима, они имели почти полное всевластие в вверенных им провинциях, ограниченное лишь личными качествами наместника. Ну, и сроком исполнения обязанностей в 1 год, который в реальности часто и вовсе был 8-10 месяцев, так как на путь из Рима до провинции тоже нужно время.

Тем не менее, не стоит считать, что наместники были абсолютно всесильными. Да, в руках у них был гарнизон солдат, но в случае массового восстания войска из Рима могут идти долго, а жить и добра наживать всем хочется. Поэтому наместникам приходилось всегда опираться на местные элиты – хорошие отношения с ними были залогом спокойного наместничества. Тем более, что наместничество, как и прочие магистратуры в Риме, были почётным правом, а потому из казны не оплачивались. А ведь наместнику в управлении провинции нужен был собственный штат – никакого постоянного чиновничьего аппарата в провинции не было, чтобы он не мог срастись с местными. Обычно штат наместника состоял из квестора (бухгалтера), нескольких писцов и советников из семьи и клиентеллы. И всех их требовалось содержать за свой счёт, а ещё снимать жильё (Республика не заботилась о том, чтобы была постоянная резиденция наместника), осуществлять разъезды по провинции, принимать делегации… И всё это требовало денег и немало.

И вот тут на помощь римлянам приходил античный институт гостеприимства. Местные провинциальные элиты, стремясь заручиться благосклонностью нового наместника, обычно предоставляли тому за счёт общины жильё. Также, по правилам гостеприимства, они устраивали званные обеды, дарили «небольшие» подарки и оказывали услуги, естественно, на совершенно безвозмездной основе. Коррупция? Возможно. Но для античного общества это было нормой – местные показывали благожелательность наместнику, в обмен ожидая подобной благожелательности от него, причём если повезёт, то даже и после его возвращения в Рим. По обычаям, нарушение правил гостеприимства, даже в отношении чужаков, могло оставить значительное пятно на репутации, так как такие обычаи были выше происхождения, и принимая их, обе стороны накладывали на себя ряд обязательств. Поэтому умный наместник не отказывался от помощи местных, а некоторые из них, находящиеся в особо щекотливом положении близящегося банкротства, могли и начать заискивать перед провинциалами, вместо того, чтобы пойти по более простому пути грабежа.

А ведь грабить провинцию было легко и приятно. Одной из главных целей финта с узакониванием римской оккупации на территории провинции было обеспечение законных оснований для выкачивания денег (муниципии, в отличие от провинций, в большинстве своём никаких прямых налогов не платили). Так население провинций облагалось двумя основными налогами:

стипендиум – особый подушевой налог, который взымался по праву оккупации провинции. По сути, провинциалы платили налог на то, что римляне их завоевали;

десятина — налог за possesio (владение) землёй. Так как вся земля провинции теперь принадлежит Риму, местные жители, живущие на этой земле, должны были платить аренду, исчислявшуюся в десятую часть с урожая или иных доходов с земли;

пошлины для ввозимых товаров в размере до 20%.

Кроме этого, для каждой общины могли устанавливаться дополнительные налоги и пошлины. В общем, фискальные сборы с одной лишь Сицилии достигали миллионов сестерциев (1 сестерций = примерно 1 грамму серебра) и даже если часть из этих денег прилипнет к рукам, то можно было очень неплохо поднять своё состояние. Проблема заключалась в том, что налогообложение провинции было очень и очень запутанной вещью.

Начать стоит с уже упоминавшегося ранее факта, что каждая община имела свои ставки налогов, зафиксированные в отдельных договорах. Проблемой была и оценка десятины в случае неземледельческих хозяйств. Кроме того, налог мог взыматься как в денежной, так и в натуральной форме (например, провинции Африка и Египет должны были 25% своего урожая отправлять в Рим в качестве налога). Причём в рамках одной провинции налоги могли существовать в десятках разных сочетаний. Сенат понимал, что для администрирования настолько сложной системы нужен немалый административный аппарат, а причёсывать всех под одну гребёнку было категорически нельзя – разные ставки налогов для соседних общин были частью тактики разделяй и властвуй, когда римляне искусственно создавали конфликты, в которых могли выступать медиатором. Поэтому, чтобы не парить себе мозг администрированием всей этой невообразимо сложной системы, большая часть из налогов были отданы на откуп частным подрядчикам. Кто сказал анкапистан?!

Сенат выставлял на открытых торгах право сбора налога – иногда одного конкретного вида, а иногда всех налогов конкретной общины – за оценочную сумму его величины в этом году (оценка могла быть основана как на величине собранного в прошлом году, так и на банальном – нам нужно Х денег и неважно как). Тот, кто готов был предложить наибольшую сумму за право сбора налогов и выигрывал подряд. Сенат получал здесь и сейчас деньги, а откупщики-публиканы получали дыру в бюджете, которую следовало срочно залатать. В основном в публиканы шли представители сословия всадников, занятые в коммерции, так как у них, в отличие от земельной аристократии Рима, всегда были живые деньги. Они объединялись в фирмы (коллекторские агентства), которые сочетали в себе как функции коллекторов, так и ростовщиков: нет денег выплатить налог? – вот тебе кредит под залог твоего имущества. Формально, публиканы должны были следовать законам при сборе «задолженности», но по факту они стремились выбить как можно больше, чтобы получить прибыль. Естественно, это было незаконно, и естественно, Сенат закрывал на это глаза, так как главное было получить деньги, а что там будет с инородцами уже и не важно. Если народ начнёт бузить, то Сенат всегда мог свалить всю вину на зарвавшихся публиканов и устроить им показательную порку в суде. Вот только суд по таким делам вёлся всадниками, многие из которых сами были публиканами. Итог таких судов, я думаю, очевиден.

Естественно, что для сбора причитающегося публиканам, нужно было заручиться поддержкой наместников, и вот тут уже начиналась настоящая коррупция. Если у наместника были хорошие отношения с жителями провинции или он был просто честный малый, то деятельность публиканов могла ограничиваться. Но часто случались диаметрально противоположные ситуации, когда публиканы, пользуясь поддержкой наместника вплоть до использования легионеров для изъятия долгов силой, могли собрать налоги сразу за несколько лет вперёд, и так каждый год – ведь каждому новому наместнику тоже нужны деньги. Не раз и не два в истории Республики провинциалы обращались в Сенат из-за откровенного грабежа провинций публиканами, но редко когда дела заканчивались положительным для них исходом. Провинции были просто опутаны сетями римских публиканов и ростовщиков, и нередко случалось, что общий долг провинции превышал её доходы за несколько лет!

На таком разграблении провинций наживались все участники. И хотя обычно во всех бедах винят наместников, но настоящими бенефициарами провинциальной системы были, конечно же, всадники: именно через них шли основные финансовые потоки из провинций, они вгоняли эти самые провинции в долги, а потом выбивали их всеми возможностями. Наместники были всего лишь их помощниками, которым причитался процент, достаточный, чтобы все остались довольны. Сенат, осознававший опасность роста благосостояния всадничества, а к I веку до н.э. всадники могли уже посоперничать по богатству и влиянию с древними сенаторскими родами, пытался периодически изменить ситуацию, но страх, что создание провинциальных администраций размоет власть Сената, торпедировал все усилия.

Ладно, наместники, публиканы, сенаторы, все получали своё, но как же местные, почему они не восставали то против такого неприкрытого грабежа и закабаления? Простой ответ – из-за римских легионов, готовых утопить в крови восставших. Но реальность была, конечно же, сложнее. Влияла и римская политика «разделяй и властвуй», когда создавались искусственные конфликты между общинами, а Рим, как заботливый родитель, выступал в них посредником. Влияло и то, что местные элиты стремились инкорпорироваться в состав элит римских, кто через становление клиентом благородного римского рода, кто через верную службу с получением римского или италийского гражданства. Рим, несмотря на полное бесправие провинциалов, всё же оставлял тем призрачный шанс на повышение статуса, естественно, тем больший, чем выше твоё положение в обществе. Влияло и то, что провинции имели крепкие торговые связи с Римом, и то, что Рим действительно защищал их в военном плане и устанавливал там вечный мир, и то, что подспудно шла романизация завоёванных. И этого всего, как ни странно, хватало – нам известно предельно мало сепаратистских восстаний в провинциях, даже в тяжелейшие годы гражданской войны империя не развалилась, а провинции послушно выставляли контингенты сражающимся претендентам за власть над Римом.

Тем не менее, республиканская провинциальная система была ужасной. Запутанная, сложная, дико коррупционная. Будучи компромиссом между желаниями, возможностями и страхами, эта система была жизнеспособна из-за уникального стечения обстоятельств. Да, эта система была явным шагом назад, по сравнению с муниципиями, но шагом вынужденным. Именно провинциальная система позволила Риму стать гегемоном всего Средиземноморья, обеспечила его финансами, необходимыми для перманентной войны. Некрасиво, неэффективно, но работает. А большего и не требовалось.

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку «С Пикабу от . «, чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Забавный факт

В 1974 году Северная Корея заказала у Швеции 1 000 автомобилей Volvo.

Машины были отправлены, но Северная Корея не заплатила за них.

По сей день счет остается неоплаченным, это крупнейшая кража автомобилей в истории.

Ссущие копейки

Неплохо накидали

Яндекс — 2020 год в цифрах

Специфика моей частной накопительной пенсии (да, действия происходят в РФ, формирую и управляю сам) такова, что приходится покупать акции большого количества компаний. Я не слежу за всеми компаниями из своего мини-пенсионного фонда (сейчас их ровно 130 штук: 92 американские, 3 китайские и 35 российских), но несколько компаний мне интересны, и я отслеживаю их отчётность. Одной из таких компаний является Яндекс.

Вот несколько интересных цифр из отчёта Яндекса за 4кв2020 и полный 2020 год:

1. Выручка в 4кв2020 составила 71,6 млрд ₽

Сравнивать её с предыдущими периодами бессмысленно, ибо здесь зачтён результат по Я.Маркету, которого ранее не было (это бывший совместный со Сбером «Беру»). За весь 2020 год Яндекс сгенерировал 218 млрд ₽ — тоже рекорд. Кризис был, говорите.

да, я в курсе, что 45+8=53. Если добавить дроби, будет 54% 🙂

2. Доля поискового бизнеса в выручке составляет 54%

Он всё ещё превалирует, но это наименьшее значение за всё время существования Яндекса (например, в 4кв2019 поиск давал 67% всей выручки, а в 4кв2017 — 90%).

Не буду вас загружать скучными Traffic Acquisition Costs и прочей лабудой, интересной разве что Админу Пикабу.

3. Поиск практически не растёт в выручке: рост составил символические +2% за год. Это связано с «плохим» вторым кварталом — ситуация закономерная, то же самое мы видели у «похожих» по бизнесу Google или Facebook.

4. Выручка сегмента Такси выросла на 49% в 2020 году.

Деревья не растут до небес, говорите? На самом деле, такой рост связан с запуском Я.Лавки, которая входит в этот сегмент. Лавка — это уже 270 дарксторов. К сожалению, мы не знаем отдельных цифр ни по Лавке, ни по Еде: цифры совмещены с Такси, и отдельные цифры по под-сегментам остаются скрытыми.

5. Каршэринг Драйв будто бы перестал расти. Выручка чуть ниже, чем в 3кв2020 и даже ниже, чем в 4кв2019. Тем не менее, Драйв является прибыльным уже второй квартал подряд, заработав символические 92 млн ₽.

Напомню тем, кто был на информационном детоксе последний год, у Яндекса и Сбера был совместный проект Беру, и теперь он выкуплен Яндексом и интегрирован в Маркет, и Маркет будет всё больше и больше похожим на Озон и Вайлдберрис.

6. Маркет — машина по сжиганию денег. На рубль продаж Маркета приходится 35 копеек убытка (данные за квартал). Сам Яндекс объясняет это растущими вложениями в складские мощности и логистику. Что ж, ну а мы пристально будем наблюдать.

7. Доски объявлений скучно растут на 7% год к году. Авто.ру, Недвижимость и Работа — отдельный сегмент, который ни туда, ни сюда. Тем не менее, это +1 млрд ₽ чистой прибыли для акционеров за 2020 год, жаловаться не приходится.

8. Количество активных подписок на Плюс достигло 6,8 млн. Выручка от Плюса более чем удвоилась за 2020 год, достигнув 7,8 млрд ₽. Тем не менее, это тоже — машина по сжиганию денег: на рубль выручки Плюс генерировал 48 копеек убытка для Яндекса в 2020 году!

9. В экспериментах по-прежнему Автономные автомобили, Карты, Дзен, Едадил, Облако, Образование. Эксперименты генерируют всё больше продаж, но по-прежнему убыточны.

10. Яндекс купил грузовой бизнес у компании «Везёт» за $178 млн, это произошло 02.02.2021.

11. Яндекс прогнозирует 305-320 млрд ₽ выручки в 2021 году, что будет несложно достичь — надо всего лишь добавить +7-12% к цифрам за 4кв2020. Я думаю, они специально дали осторожный прогноз, чтобы легко его побить в будущем. С учётом растущего Маркета, и выручки от пункта 10 — это легко будет сделано.

12. У Яндекса всё ещё лежит огромная котлета размером примерно 119 млрд ₽ под потенциальные будущие покупки. Слухи о поисках банковского бизнеса для покупки ходят давно.

Давайте поможем путешественнице-Даше Яндексу найти банк за 119 ярдов. Ваши версии.

И нет, я ничего не продаю. Доступ к пенсионному фонду никак не продается, доли в нём — тоже. На то он и семейный. Не консультирую. Не инфоцыганю. Просто делюсь опытом с 14000 подписчиками здесь, на Пикабу.

Пока что у меня 28 акций Яндекса, а нужно брать ещё и ещё. Средняя цена покупки 2916₽. Относительно средней цены акции прибавили уже +85%. Я докупаюсь по любой цене, не смотря ни на новости, ни на стоимость акции. Именно так я делаю со всеми компаниями из портфеля, Яндекс — не исключение.

Есть крайне удачные покупки, так акции, купленные по 1823₽ 19.10.2018 (тогда Яндекс упал на 10% за полдня на слухах о том, что его может сожрать Сбер) уже утроились в цене.

Буквально недавно я купил ещё 1 акцию, как по расписанию — 04.02.2021 за 4960₽.

Подписаться и следить за экспериментом с частным семейным пенс. фондом в суровых российских реалиях длиною в жизнь можно здесь, на Пикабу или в Телеграм, являющийся первоисточником поста.

Яндекс — мой, тег моё.

Фонтан Треви

Инвестиции в России: 15 мифов о дивидендах

Сейчас в России происходит настоящий бум частных инвестиций.

По данным Московской Биржи, почти 5 млн человек стали инвесторами в 2020 году, а их общее количество превысило 8,8 млн человек. Нетрудно посчитать, что в 2020 году к бирже подключилось больше человек, чем за предыдущие 26 лет её существования.

Я не склонен рассуждать о причинах и последствиях. Я лишь хочу поделиться с вами некоторыми знаниями, которые вам точно не навредят, а некоторым и помогут. В этом посте собрано 15 фактов о дивидендах, которые я упаковал в виде этаких «мифов». Здесь как простые и очевидные факты, которые будут полезны человеку, только начавшему изучать тему инвестиций, так и сложные — они интересны человеку уже что-то знающему.

Здесь не будет призывов ни к каким действиям, отнеситесь к статье как к развлекательно-познавательной, а не как к призывающей. Здесь не будет информации из разряда «как и где открыть счет, как купить акции», если вы этого не сделали, то пожалуйста, не торопитесь! Это очень серьезная тема, она не терпит спешки! Изучайте, познавайте, оценивайте разные источники — всё успеется. Пост — не для вас. Просто пролистайте мимо.

Вы можете противиться этому явлению, но позвольте нам общаться и образовываться на публичной площадке, коей является Пикабу. Если вам это всё неинтересно, если тема вызывает злость и неприязнь — пожалуйста, закройте и пролистайте мимо — не занимайтесь мазохизмом. Я не хочу, чтобы вы злились. Но я не буду молчать, потому что нас много, и я испытываю общественную обязанность — просвещать людей, чтобы они не теряли свои деньги на пустяках и «ловушках».

1. Дивиденды тяжело предсказать

Здесь стоит разделить ответ на два. Подход к выплате дивидендов у компаний, представляющих развитые рынки (яркий пример — американский рынок) и представляющих российский рынок — разный.

Американские компании, как правило, выстраивают свою многолетнюю дивидендную политику так, чтобы она была предсказуемой, а дивидендный поток для инвестора был стабильным. Размер дивидендов часто не зависит от свободного денежного потока или прибыли компании. Размер дивидендов, как правило, стабилен на протяжении долгих лет и даже немного повышается год к году. В такой системе прогноз дивидендов — нетрудное занятие, и наибольшую сложность составляет вопрос, будет ли компания прерывать (сокращать) выплату дивидендов в трудные времена (которые происходят довольно редко). По данным анализа Citi “What works in Equity Markets”, предсказание дивидендов у аналитиков в разы точнее, чем предсказания выручки или прибыли.

Российские компании чаще всего имеют дивидендную политику, исходя из которой дивиденды зависят от прибыли или свободного денежного потока (а также размера долга). Здесь с долгосрочными предсказаниями сложнее: вам нужно для начала предсказать эти ключевые параметры, а уж предсказание дивидендов в таком случае — дело техники. Однако зная фактические результаты по году (кварталу) аналитики могут очень точно предсказать размер дивидендов. И если годовой отчёт российской компании вышел в феврале, а дивиденды — в августе, то аналитики очень точно могут предсказать размер дивидендов за полгода до выплаты, не дожидаясь собрания директоров.

2. Привилегированные акции всегда получают дивиденды

Если компания решила не выплачивать дивиденды вовсе, то она может не платить и по привилегированным акциям. Если вы серьёзно полагаетесь на дивиденды, планируя свои затраты, всегда нужно изучать дивидендную политику. Так например, в 2020 году Татнефть решила не выплачивать по обыкновенным акциям дивиденды вовсе, а по привилегированным акциям — выплатить 1₽. Формальное условие выплаты было соблюдено, но инвесторы ожидали

40₽. Будучи реалистами, мы должны понимать: для инвестора выплата минимального дивиденда — это примерно то же самое, что и невыплата вовсе («ожидаю 40’000₽, получаю 1’000₽»).

3. По привилегированным акциям мы наверняка получим больше дивидендов, чем по обычным

Опять же, нужно изучать дивидендную политику. Иногда это действительно так и работает (пример — Сургутнефтегаз в нынешних реалиях), но часто по привилегированным и обыкновенным акциям мы получаем одинаковые выплаты. Да, за привилегированными акциями часто закреплено условие минимальной выплаты, но пример с Татнефтью из предыдущего пункта показывает нам, что это погоды не делает. Другое дело, что привилегированные акции могут стоить дешевле обычных, и одинаковая выплата может дать большую дивидендную доходность в % на вложенный капитал (40’000₽ с вложенных 500’000₽ выглядит привлекательнее, чем 40’000₽ с вложенных 600’000₽).

4. Чтобы получить дивиденды, нужно купить акции в дату записи в реестрМИФ

Факт получения дивидендов зависит от режима торгов, в котором покупается акция. И на Мосбирже, и на СПб Бирже обычно это Т+2, то есть должно пройти два вечера, прежде чем владение вступит в силу. Значит, ради дивиденда надо покупать акции за день до дня реестра. Часто в новости о выплате дивидендов мы видим обе эти даты.

А если режим Т+, то право собственности приходит быстрее. Но этот режим торгов — не для обычного рядового инвестора, коими мы с вами являемся. До 2013 года все акции на МосБирже торговались в Т+1, и инвесторы не заморачивались.

5. Aкции после закрытия реестра всегда падают

Возьмём акцию Apple с дивидендной доходностью $0,82 на акцию стоимостью $130. Apple выплачивает дивиденды 4 раза в год, по $0,21 за один раз (это 0,63% годовых). Одна такая выплата составляет 0,16% от стоимости акции. Дневные колебания в Apple (ввиду новостей, общей рыночной ситуации и проч.) в самые спокойные времена в несколько раз мощнее этого “дивидендного гэпа”.

В случае с российскими компаниями дивидендный гэп случается часто, но тоже не всегда. Дивиденды у нас зачастую выплачиваются высокие, несколько процентов. Однако, и такое у нас бывало: в 2015 году «Интер РАО» открылась позитивным гэпом.

6. Дивиденды всегда компенсируют дивгэп

Не всегда. В случае с российскими компаниями, часто происходит такое, что после дивидендной отсечки цена акции падает на большую сумму, чем мы получим в виде дивиденда.

Так например, в 2020 году (по итогам прибыльного 2019 года), Сбербанк заплатил 18,70 рублей на одну акцию. Акции Сбербанка привилегированные закрылись 01.10.2020 на уровне 220 рублей за одну акцию, а открылись 02.10.2020 на уровне 200 рублей на одну акцию.

Но и это ещё не всё: мы, рядовые инвесторы, платим НДФЛ с каждой дивидендной выплаты, так что мы на руки получили 16,27 рублей за одну акцию. Дивиденды не компенсировали падение на отсечке. И так происходит часто.

7. Дивиденды всегда облагаются налогом одинаково

Ставки НДФЛ по дивидендам для резидента России-физлица, самые распространённые случаи (для тех акций, что доступны каждому смертному на СПб Бирже):

Российские компании: 13%

Американские компании: 30% или 10% (если подписана W-8BEN)

Американские REIT: 30% (вне зависимости от подписания формы W-8BEN)

Американские Limited Partnership: 37% (вне зависимости от подписания формы W-8BEN)

Британские, Кипрские компании: 0%

Нидерландские компании: 15%

Ирландские компании: 25%

Немецкие компании: 26,3%

Перечень далеко не полный.

8. Инвесторы не могут повлиять на размер дивидендов

Могут, и еще как. Для этого и проводится собрание акционеров.

Совет директоров по закону лишь рекомендует размер дивидендов. Решение о выплате принимается самими инвесторами. Например, по данным Мосбиржи, Детский Мир торгуется на free-float 99% (акций в свободном обращении). Значит, потенциально, все инвесторы могут собраться и договориться о том, чтобы компания платила им желаемые дивиденды. Да, были слухи о приобретении крупного пакета акций одной из компаний, но пока что Детский Мир — крупнейшая публичная компания с такой высокой долей акций в свободном обращении в РФ.

9. Дивиденды выплачиваются только деньгами

Дивиденды могут выплачиваться акциями, если те находятся на балансе компании и даже имуществом. То есть, теоретически, Apple может расплатиться с акционерами айфонами или эйрподсами.

10. Биржи знают о всех дивидендах компаний

Многие путают биржу с сервисами раскрытия информации. Например, в России компании должны отчитываться на e-disclosure, но не обязаны передавать эту информацию лично бирже. Биржа — это площадка для торгов, а не информационный центр.

11. Дивидендные ETF выплачивают все дивиденды, полученные от компаний

Дата выплаты дивидендов компаниями всегда разная. ETF, выплаивающие дивиденды, делают это в фиксированную дату, как правило, 4 раза в год. Легко понять, что день выплаты дивидендов у ETF и акций внутри фонда могут не совпадать. За время, пока дивиденды лежат в виде кеша на счете фонда, они могут быть реинвестированы и получить прибыль/убыток.

В случае, если дивиденды реинвестированы, а рынок упал, получится ситуация, при которой ETF выплатит далеко не все полученные дивиденды! Но не спешите критиковать управляющих фондом за столь несознательное поведение. Исторически, фондовый рынок всё-таки движется вверх. На длинной дистанции эта стратегия даёт положительный эффект.

12. Total Return индекс (индекс полной доходности) учитывает все дивиденды мгновенно

на графике — индекс Мосбиржи без дивидендов и индекс полной доходности. Дивиденды в случае с российским рынком, имеют решающее значение при учёте доходности инвестиций

TR учитывает только те дивиденды, о которых сообщил эмитент. Когда эти дивиденды учитываются? Только когда сообщил эмитент. Задним числом индекс не меняют!

13. Дивиденд одной компании взвешенного по капитализации индекса не меняет веса остальных компаний индекса

Последовательность действий такова:

Компания решает выплатить дивиденд.

Выплата дивиденда влечет уменьшение капитала компании, а также обычно уменьшение цены акции (иногда другие факторы перевешивают, см. п. 5).

При уменьшении цены акции капитализация компании на рынке падает.

При уменьшении капитализации падает и вес компании в индексе.

Сумма весов всех компаний индекса должна быть 100%. Значит, если одна компания выплачивает дивиденды и уменьшает этим свою капитализацию, то веса других компаний увеличатся для компенсации.

Да, это незначительные движения, но они есть.

14. Дивиденды и байбеки — разные события с точки зрения инвестора

Если откинуть налоговую сторону вопроса, то в долгосрочной перспективе эти события эквивалентны. Если тебе платят дивиденд, на который ты покупаешь новую акцию, то ты получаешь увеличенный объем прав собственности на компанию. Если объявляют обратный выкуп (т.н. «байбек»), в котором ты не участвуешь, то ты получаешь тот же объем прав собственности, что и в случае с дивидендом. Посмотрите очень простое объяснение процедуры обратного выкупа от Уоррена Баффетта:

15. Google и Яндекс выплачивают дивиденды

Довольно просто опровергнуть это утверждение, достаточно отправить соответствующий запрос в поисковик Google или Яндекс 🙂 Но это не значит, что компании не делятся прибылью с акционерами!

Google (точнее, материнская компания Alphabet) активно производит обратный выкуп акций с рынка уже несколько лет.

Яндекс тоже время от времени этим занимается, как например в конце 2019 года

Зачем мне все эти инвестиции? Дело в том, что я коплю на пенсию самостоятельно. Причем, не просто на пенсию, а на раннюю пенсию. Если все будет ок, и мои расчёты верны — то уже к 43 годам этот фонд будет покрывать все расходы нашей семьи, а денег хватит до конца жизни. Почему мы решили самостоятельно копить на пенсию и как мы это делаем в условиях суровой российской реальности (как экономической, так и политически-юридической), я рассказываю здесь на Пикабу и в своём Телеграм. Текст, кстати, оттуда.

Фонтан Треви — Рим

При всей величественности сооружения, при всей красоте скульптур у этого фонтана была всего лишь одна цель, стать источником питьевой воды в самом оживленном участке Рима — на пересечении трех дорог.

И красивым его сделали не потому что хотели создать произведение искусства а только что бы защитить источник воды одновременно сделав его общедоступным.

По поручению папы сделали проект и встроили источник так как будто это фасад шикарного особняка.

Сейчас это обязательное место для посещения туристами, жаль только что приходиться толкаться с толпами туристов что бы пройти по узким улочкам этого района.

Сейчас это обязательное место для посещения туристами, жаль только что приходиться толкаться с толпами туристов что бы пройти по узким улочкам этого района.

В Риме обширная сеть водопроводов и фонтанчики с питьевой водой находятся на достаточно близком расстоянии.

Но это не мешает местным предпринимателям продавать воду в бутылках по цене вина)

Да ты все, барин, не уймешься!

Убыточный Водоканал Апшеронского района, Кубани покупает CADILLAK XT5 за 5 миллионов 14 копеек рублей. Водоканал закрыл год с убытком и 90% износом коммунальных сетей. На встрече с губером, жители района жаловались на отсутствие водоснабжения.

На таких условиях я бы с удовольствием денег занял!

Этот удивительный мистер Понци

Никто не знает, кто первым придумал эту схему. Но мошенники веками проигрывали историю с финансовыми пирамидами, платя старым вкладчикам за счет взносов новых, создавая тем самым иллюзию невероятно выгодного инвестиционного предприятия. До 1920 года такая афера называлась «Cхемой Петра и Павла» или «Ограбление Петра, чтобы заплатить Павлу». К примеру, Сара Гоу, гадалка и частый гость Государственного приюта для сумасшедших в Массачусетсе, использовала этот метод в 1880 году, украв почти 500000 долларов у своих клиентов. В 1884 году бывший президент Улисс С. Грант пал жертвой такой схемы, оставшись без гроша.

Но наиболее всего в истории запомнился Чарльз Понци, основавший самую крупную финансовую пирамиду того времени. И именно его именем названа самая распространенная мошенническая схема нашего времени. В знойное лето 1920 г. тысячи бостонцев несли ему свои деньги, просто мечтая вложить их в его «выгодное» дело и получить 100% прибыли уже через 90 дней. Менее чем за год Понци заработал почти 7 миллионов долларов, в пересчете на сегодняшний курс это более 90 миллионов. Падение его было столь же стремительно, как и взлет.

Карло Пьетро Джованни Гильермо Тебальдо Понци родился 3 марта 1882 года в Луго, Италия. Его отец, работник почты, умер, когда Карло было десять лет, оставив семью без кормильца. Его мать, Имельде, происходила из итальянской аристократической семьи. Она послала Карло в Римский университет с достаточным количеством денег, чтобы получить степень, и надеялась, что он восстановит прежнее положение и благосостояние семьи.

Карло развеял ее надежды. Он, конечно, любил колледж, находившийся в 500 милях от дома, но отнюдь не ради получения образования. Там он наслаждался студенческой жизнью, прогуливал занятия и дружил с учениками из более привилегированных семей. Он тратил большую часть своих денег на изысканную кухню и дорогую одежду, и с гораздо большим рвением изучал барную карту, нежели книги. Он вернулся домой без гроша в кармане – и без диплома.

Решив наладить отношения со своей несчастной матерью, Карло пообещал отплыть в Америку, выкопать часть золота, которым, по слухам, были вымощены улицы, и стать очень богатым человеком. Он покинул Неаполь 3 ноября 1903 года с 200 долларами в кармане. Прибыл в Бостон с 2,50 долл. США, оставшимися после общения с карточными шулерами, которые зарабатывали на жизнь, обманывая ничего не подозревающих иммигрантов на кораблях.

Понци обнаружил, что зарабатывать деньги в Америке гораздо сложнее, чем он ожидал. Почти четыре года он работал продавцом, фабричным мастером, посудомойщиком, официантом и маляром. Он делал ремонты, складывал белье и много чего еще, чтобы заработать на кусок хлеба. Он взял имя Чарльз и множество других фамилий, кроме его собственной, в том числе Бьянки, Понси, Понзи и Понсе.

Понци не ограничивал свой поиск работы Бостоном. Желая зарабатывать умом, а не только спиной, он нашел местечко в Монреале в июле 1907 года. Там человек по имени Луиджи Заросси нанял его в качестве банковского клерка после 5-минутного собеседования. Он начал изучать банковское дело в Banco Zarossi, который обслуживал итальянское иммигрантское сообщество и выплачивал вкладчикам 6%, что в три раза больше, чем предлагали другие банки. Правда, делал это самым недобросовестным образом.

Среди клиентов Zarossi были не только вкладчики, но и иммигранты, которые через банк переводили деньги семьям в Италии. Некоторые из этих средств он просто крал, используя их, чтобы заплатить своим вкладчикам обещанные 6 процентов. Клиентам потребовались бы месяцы, чтобы подать жалобу, а когда они это сделали, Луиджи признал себя невежественным и возложил вину на принимающую сторону. Никто не может точно сказать, сколько Заросси украл таким образом, но в июле 1908 года он наполнил чемодан наличными и сбежал в Мексику.

Вновь потеряв работу и устав от вечного ее поиска, Понци однажды вошел в офис канадской складской компании, бывшего клиента Banco Zarossi. Сотрудники офиса знали и доверяли Понци. Пока никто не видел, он нашел чековую книжку компании, вытащил чек и сунул в карман. Позже он вписал в него сумму в размере 423,58 долларов, а затем тщательно подделал подпись.

Обналичив чек и посетив несколько швейных мастерских, чтобы стильно одеться, Понци обнаружил, что его покупательская активность была недолгой. Чиновники банка заподозрили подлинность подписи на чеке. Они связались с полицией, которая без труда нашла и арестовала его. Он симулировал психическое заболевание, сжевав полотенце в клочья, а затем карабкаясь по стене к зарешеченному окну. Убедительно успокоенный смирительной рубашкой, он смог добиться перевода из камеры в лазарет, убедив своего тюремщика, что он страдал от эпилепсии. Но в конечном итоге Понци был приговорен к трем годам лишения свободы.

В тюрьме он дробил камни, спал на ложе из кукурузных початков и жил в одной камере с особо отвратительным заключенным по имени Луи Кассулло. Позже Понци описывал его как «одного из тех крадущихся, мелких, подлых воров, чьи аналоги в царстве животных – гиены и шакалы». После отбывания срока, сокращенного до 20 месяцев за хорошее поведение, Понци был только рад попрощаться со своим неприятным сокамерником.

Вскоре Понци запрыгнул в поезд, направлявшийся обратно в США. С ним сидели пять других итальянских иммигрантов, которые не говорили по-английски и не имели надлежащих документов. Они высоко оценили его компанию, советы и навыки устного перевода, о которых он вскоре пожалел. Когда таможенник допросил группу, Понци посчитали их лидером, несмотря на его заявления, что с этими людьми он не знаком. Предвзятость по отношению к иммигрантам итальянского происхождения, также известная как антииталинизм, была присуща тому времени. Понци был арестован по обвинению в контрабанде иностранцев. На суде прокуратура добилась осуждения, чему способствовали показания других итальянцев, каждый из которых давал показания против Понци в обмен на свое освобождение.

Чарльз был приговорен к двум годам в федеральной тюрьме в Атланте. После освобождения он бродил на юго-востоке США в течение следующих пяти лет, работая на различных должностях: бухгалтером, переводчиком, художником, библиотекарем – прежде чем снова оказаться в Бостоне.

Там в 1917 году Понци получил наиболее перспективную должность клерка в компании JR Poole, которая занималась импортом и экспортом. Его работа заключалась в том, чтобы отслеживать иностранные операции. Начальная зарплата в 16 долларов в неделю была невелика, но вскоре выросла до 25, а затем и 50 долларов.

В мае 1917 года Понци женился на Розе Гнекко, дочери торговца продуктами. Роза наслаждалась их скромным образом жизни молодоженов. Но Понци был полон решимости сделать ее женой миллионера. «Я хочу, чтобы ты могла без сожаления выбросить сто долларов», – сказал он ей.

В сентябре 1918 года Понци уволился с работы в JR Poole, чтобы помочь вести провалившееся дело тестя. Понци был уверен, что сможет изменить ситуацию и превратить магазин в коммерческую империю. Вместо этого бизнес быстро стал убыточным. Понци снова оказался без работы, но не из-за идеи разбогатеть, а из-за своей несостоятельности в качестве бакалейщика.

Так уж получилось, что первый товар, который он пытался продать, принадлежал кому-то другому. В мае 1919 года власти обвинили Понци в краже 5387 фунтов сыра. Неизвестно, было ли обвинение истинным. Когда началось расследование, Понци опасался, что как только власти узнают о двух его тюремных заключениях, он может быть депортирован. Он также боялся, что Роза узнает о его преступном прошлом, ошибочно полагая, что та еще не в курсе. Хотя на самом деле во время их помолвки его мать рассказала Розе все о его тюремном заключении, и обе женщины решили не говорить ему, что девушка была знакома с его прошлым. Но Понци повезло. В обвинительные документы закралась опечатка в фамилии, а это привело к оправданию.

Затем Чарльз решил опубликовать «Руководство для трейдеров», которое якобы должно помочь финансистам торговать на бирже. Понци был настолько уверен в своей новой схеме, что арендовал офисные помещения, купил в кредит мебель на 350 долларов в компании Daniels & Wilson и нанял небольшой штат сотрудников.

Однако он быстро исчерпал свои скудные сбережения. Чтобы сохранить бизнес на плаву, он обратился за кредитом в Ганноверскую трастовую компанию. Генри Чмелински, президент банка, лично отказал ему. Понци напомнил, что он уже был постоянным клиентом банка. Чмелински добавил оскорбление, которое Понци никогда не забудет: «Ваш счет, скорее, беспокоит нас, чем приносит пользу. Хорошего дня, сэр». После этого Понци вернулся в свой кабинет и уволил персонал.

Вскоре после краха идеи в августе 1919 года Понци получил письмо от испанского купца. К письму прилагался любопытный квадрат бумаги. Это был международный ответный купон или IRC, созданный в 1906 году Всемирным почтовым союзом для упрощения международного обмена почтой. Можно было купить IRC в местном почтовом отделении и приложить к письму, направленному в любую из стран-участниц союза. Там получатель может обменять его на любое количество местных почтовых марок, необходимых для отправки ответного письма. Взглянув на купон, Понци наконец понял, как заработать миллионы. И на этот раз он был прав.

Стратегия Чарльза Понци была теоретически обоснованной. Из-за колебаний процентных ставок и курсов валют между странами, скажем, в США и Италии, на один доллар США можно купить 20 IRC в Бостоне или более 60 в Риме. Следовательно, Понци решил, что он мог бы попросить кого-то купить IRC в Италии примерно за 1,5 цента каждый и отправить их в США, где он мог бы продать их по 5 центов каждый, получая сногсшибательную прибыль в 233 процента – более чем достаточно для него. Соответственно, можно было предложить инвесторам доход в 50% за 45 дней или 100% за 90, а остальное оставить себе. Ему просто нужно было финансирование, чтобы запустить систему.

Когда Понци принялся искать инвесторов, на него вышла компания Daniels & Webster Furniture. За ним оставался долг по платежам за офисную мебель. С необузданной уверенностью и очарованием Понци убедил Джозефа Дэниелса не только оставить ему мебель, но и дополнительно вложить деньги в новое предприятие. Дэниелс выписал Понци чек на 20 долларов в качестве дополнительной инвестиции.

Понци пытался, но не смог убедить других знакомых доверить ему свои деньги, включая бакалейщика Этторе Джиберти. Но авантюрист не растерялся и предложил вложить всего 10 долларов и стать первым агентом по привлечению дальнейших инвестиций. А 10 % от этой суммы Джиберти мог оставить себе. Это предложение возымело действие.

К началу января 1920 года бакалейщик привлек 1770 долларов от 18 инвесторов. Вскоре появилось больше агентов, а также потек скромный поток мелких инвесторов.

По сути своей законная, идея IRC Понци была на практике абсурдной. Помимо проблемы конкуренции с почтовой службой США за продажу марок, в мире просто не хватало международных ответных купонов для получения какой-либо значительной прибыли посредством арбитражных сделок.

В конце февраля 1920 года Понци был должен 2655 долларов США первоначальным инвесторам Джиберти – 1770 долларов плюс 885 долларов обещанных процентов. У Понци не было арбитражной прибыли, с помощью которой он мог бы оплатить долг. Но у него были деньги от вновь пришедших инвесторов, поэтому он просто использовал их, оправдывая тем самым английскую идиому «ограбить Петра, чтобы заплатить Павлу». Он утверждал, что прибыль была законной, что сотрудник по имени Лионелло Сарти уехал в Италию и вернулся с большим количеством купонов, а также с радостными известиями, что их было еще много. Вполне вероятно, что Сарти никогда не существовало – никто, кроме Понци, никогда не сообщал о встрече с этим человеком. Но довольным инвесторам Понци было все равно, пока им платили.

Понци посчитал, что подобный обман – лишь временная задержка, необходимая только до тех пор, пока он не получит огромную прибыль, которая была для него так очевидна благодаря его стратегии IRC. Когда стало известно, что Понци держит слово, что он действительно заплатил 50 процентов за 45 дней, все больше людей желали вложить деньги в его предприятие. Когда пришло время платить следующим инвесторам, он опять использовал деньги от вновь пришедших. И потом снова и снова. Не останавливаясь. И Чарльзу Понци больше никогда не приходилось просить у инвесторов денег. С тех пор они выстраивались к нему в очередь.

Бостонцы буквально толпились у дверей офиса Понци на Школьной улице, 27, чтобы доверить ему свои деньги. В феврале 1920 года Ponzi’s Securities Exchange Company получила 5290 долларов от новых инвесторов. В марте 110 инвесторов вложили почти 25000 долларов.

У большинства людей, собравшихся у его двери, оставалось всего несколько долларов. Именно на них и была рассчитана история Понци. Взобравшись на ступеньку, которая помогла увеличить его рост, он рассказывал историю скромной жизни в Италии, о том, как он спустился по трапу в Бостоне, имея всего лишь 2,50 доллара в кармане, а затем неустанно трудился в последующие годы. Он намеревается построить финансовую империю, которая принесет пользу не банкирам с Уолл-стрит, а честным и трудолюбивым людям, таким же, как они – так он говорил загипнотизированной толпе.

Его популистская привлекательность, основанная на уверенности, что богатые банкиры львиную долю прибыли оставляют себе, легла в основу идеи Понци. Он даже не собирался скрывать свои скромные дни, когда едва сводил концы с концами, он использовал эту часть своей биографии, чтобы расположить к себе потенциальных инвесторов. Ведь это очень трогательная история. Но при этом он пропускал ту часть, когда он попал в тюрьму за подделку чеков, зная, что это положит конец его репутации честного финансиста.

Так что он весьма встревожился, когда среди претендентов на работу в его офисе он увидел своего давнего знакомого по тюремной камере – Луи Кассулло – который выследил Понци, узнав о его успехе. Человек, которого Чарльз сравнил с гиеной, очень хорошо знал, что Понци никому не позволит узнать о его тюремном прошлом. Кассулло вскоре оказался на зарплате Понци, приняв щедрый оклад и временами путем шантажа получая дополнительные бонусы.

Независимо от того, держал бы Кассулло рот на замке или нет, Понци опасался, что рано или поздно правоохранительные органы проявят интерес к его предприятию. И однажды бостонская полиция действительно послала двух детективов, чтобы проверить его. Понци устроил особенно убедительное шоу для двух мужчин, каждый из которых посчитал организацию законной, затем они вытащили свои кошельки и вложили свои деньги.

В конечном счете, пять полицейских инспекторов и лейтенант вложили свои деньги в компанию Ponzi’s Securities Exchange Company, равно как и сотни уличных полицейских. Некоторые из них фактически стали агентами, заработав 10-процентную комиссию и придав этой деятельности видимость законности, которую нельзя было купить за деньги. К весне 1920 года Понци получал по 30000 долларов каждую неделю. Только в мае 1525 инвесторов внесли 440000 долларов. В июне почти 8000 инвесторов доверили Понци 2,5 миллиона долларов, что эквивалентно 32 миллионам сегодня.

Купавшийся в деньгах Понци погасил все свои долги, включая 200 долларов, которые он все еще должен был по ссуде торговцу мебелью Джозефу Дэниелсу. Он инвестировал в макаронную компанию Splendor. И макаронную компанию Неаполя. Купил недвижимость.

На это ушло почти 17 лет, но к июню 1920 года Чарльз Понци наконец выполнил обещание, данное своей матери. Теперь он очень богатый человек, и он послал ей билеты в первом классе, чтобы отправиться в Америку. Имельде приехала, чтобы присоединиться к Понци в его жизни американской аристократии в недавно отремонтированном особняке в богатом городе Лексингтон, штат Массачусетс, купаясь в богатстве, которое росло с каждым новым инвестором.

Понци мог хранить свои деньги в любом из бостонских банков. Любопытно, что его фаворитом был «Ганновер Траст», президент которого Генри Чмелински грубо отказал ему в кредите несколькими месяцами ранее. К июню Понци стал крупнейшим вкладчиком банка, что заставило Чмелински больше никогда не делать ничего, что могло бы его обидеть. Поскольку банки ссужали деньги вкладчиков другим клиентам, внезапный вывод крупного капитала оказался бы катастрофическим. Хорошо осознавая этот факт, Понци наслаждался своей властью.

Поскольку дела шли полным ходом, а среди его счастливых инвесторов было так много бостонской полиции, расследование законности предприятия Понци было минимальным. Но все же некоторое внимание ему уделялось. В июле почтовые власти США официально запретили выкупать IRC на сумму более 50 центов за один раз. Это сделало практически невозможным получение крупной прибыли, торгуя международными ответными купонами. Но этот факт мало кого настораживал. К середине июля Понци получал от инвесторов 1 миллион долларов в неделю (около 13 миллионов долларов по сегодняшнему курсу). Он выполнял свое обещание больших процентов, и для них это было все, что имело значение.

В тот же день, когда почтовые власти США объявили о своем запрете, адвокат торговца мебелью Джозефа Дэниелса подал иск против Чарльза Понци. В иске указывалось, что в обмен на то, что Дэниелс одолжил Понци офисную мебель и выдал чек на 20 долларов в декабре, он получил право на половину акций компании. Он хотел 1 миллион долларов.

Судебные процессы по семизначным суммам все еще заслуживали освещения в печати в это время. Когда The Boston Post разместил его на первой странице своего воскресного выпуска 4 июля, особый интерес проявил один читатель – комиссар государственного банка Джозеф С. Аллен, тихий, но прилежный государственный служащий, которого губернатор Келвин Кулидж недавно назначил на должность. Читая о судебном процессе Понци, Аллен отправился к генеральному прокурору штата Массачусетс Дж. Уэстону Аллену, чтобы рекомендовать расследование. Что-то в Понци казалось неправильным, как сказал недавно назначенный Аллен. Посчитав, что новичок пытается его подсидеть, генеральный прокурор приказал ему отступить. Комиссар Аллен отступил, как и было приказано, но его подозрения в отношении Понци не исчезли.

Иск Дэниелса также вызвал любопытство Роберта Грозье, который недавно стал издателем The Boston Post, когда его отец Эдвин Грозье заболел. Младший Грозье никогда не искал и не хотел положения своего отца и не проявил таланта к этой или любой другой работе, требующей интеллектуальной сообразительности. Он три раза исключался из Гарварда – сочинение было для него особенно сложным, что никогда не было хорошим предзнаменованием для журналиста. Грозье прекрасно понимал свои недостатки, но из чувства долга перед отцом решил продолжить его дело.

Отношения Понци с «Ганновер Траст» развивались. Помимо хранения большей части своих денег, он также начал покупать акции банка и заводить новых друзей. Когда банк объявил о планах выпустить новый пакет из 2000 акций, Понци посетил г-на Чмелинкси и предложил купить их все. Чмелинкси отказал ему – на этот раз вежливо – на том основании, что это даст Понци контроль над банком. Это было именно то, что хотел мошенник. Когда он якобы случайно спросил о сумме остатка на своем счете, Чмелински немного смягчился. Он сказал Понци, что тот может купить 1500 акций. Понци принял условие. Со своими связями с другими акционерами, которые вскоре изберут его директором, а затем на должность в исполнительном совете, Чарльз Понци фактически контролировал Ганноверский трастовый банк. Вскоре он спланирует использовать эту новую силу.

Когда известие о покупке акций достигло комиссара Аллена, он снова решил провести расследование, даже если разрешения ему не дадут. На этот раз Аллен направил на встречу с Понци двух помощников генерального прокурора.

Понци не был обязан являться на допрос, тем не менее, с нетерпением направился туда. Он очень хорошо подготовился и уверенно отвечал на все вопросы, чувствуя себя гораздо умнее чиновников. «Мне было почти стыдно над ними шутить. Это было похоже на кражу конфет у ребенка», – сказал он позже. После того как Понци отпустили, официальные лица согласились с тем, что его стратегия казалась правдоподобной, и не могли найти причины, чтобы остановить его.

Учитывая, что инвесторам можно было платить только до тех пор, пока появлялись новые, Чарльз Понци прекрасно понимал, что «Схема Петра и Павла» не может длиться вечно. Поскольку стратегия IRC больше не находится вне подозрений, и власти начали проявлять интерес, он разработал ряд бизнес-планов, чтобы перейти в законное русло. Одним из самых грандиозных был план покупки кораблей ВМФ, законсервированных с конца Первой мировой войны, и превращение их в гигантские плавучие выставочные залы, где американские производители могли доставлять образцы своих изделий в зарубежные порты.

Понци не верил, что он делал что-то в корне неправильно, расплачиваясь с инвесторами капиталом других инвесторов, и был убежден, что, в конце концов, он выполнит свои обязательства полностью законными средствами. Он хотел быть уверенным, что публика знает о его законных бизнес-планах, и в помощники нанял Уильяма Макмастерса, прямолинейного публициста с исключительно светлым будущим. Макмастерс заработал свою репутацию, помогая избираться многочисленным государственным чиновникам, в том числе таким политическим деятелям, как Джон Ф. «Хони Фитц» Фицджеральд – будущий дедушка президента Джона Ф. Кеннеди. Макмастерс начал работу 23 июля 1920 года.

24 и 25 июля в The Boston Post начали появляться тематические рассказы о Понци и его предприятии. В целом они были оптимистичными и позитивными – Роберт Грозье старательно избегал печатать что-либо, что могло бы привести к иску о клевете и подвергнуть риску газету. Упоминал только, что федеральные власти заинтересованы делом Понци. Но 26 июля газета сообщила более зловещие новости о том, что уважаемый финансист Кларенс Уокер Баррон, чье имя до сих пор остается в топе финансового и инвестиционного издания Barron’s, счел эту схему нежизнеспособной. Однако в последующие дни количество новых инвесторов только росло. В этом месяце Понци получил 6,5 млн. долларов от почти 20000 инвесторов. На тот момент почти 30000 мужчин, женщин, и даже несколько детей, доверили ему в общей сложности 9,6 миллиона долларов.

Газетные статьи волновали инвесторов, но одновременно Понци знал, что они также заинтересуют органы власти, которые скоро его посетят. Вместо того чтобы ждать, он решил пойти к ним сам. Вместе с Макмастерсом Понци поспешно организовал встречи с окружным прокурором США Даном Галлахером, окружным прокурором Джозефом Пеллетье и генеральным прокурором Дж. Уэстоном Алленом. Избегал он только комиссара Аллена.

Понци сделал интересное предложение каждому из представителей власти: он откроет свои книги для аудитора по своему выбору, чтобы доказать, что у него достаточно активов для выполнения своих обязательств. Это было невозможно, если, конечно, он ограничился бы только своими собственными активами.

Понци рассчитал, что ему нужно будет предъявить 15 миллионов долларов наличными и другими ликвидными активами, чтобы доказать свою платежеспособность. Но у него была от силы только половина этой суммы. Чтобы получить остальное, он планировал просто пойти в «Ганновер Траст», когда настанет день расплаты, и как директор банка взять самый необычный кредит. Затем он планировал войти в хранилище, выйти с несколькими миллионами долларов денег других вкладчиков, передать их аудитору в качестве доказательства своей ликвидности, а затем вернуть их в тот же день.

Когда в ближайшие дни началась проверка, The Boston Post усилила свою критику в отношении Чарльза Понци. Это было явно видно по статье, где прямо высказывалось мнение, что схема Понци не может быть бесконечной.

Однажды было опубликовано сообщение, что во всем мире нет такого количества купонов, чтобы заработать такое состояние, как у Понци.

Затем появился еще один, более подробный, анализ Баррона. По его словам, Понци незачем привлекать инвесторов в дело, которое может за 90 дней принести ему 100% прибыли. Доводы были более чем логичны для того, чтобы заставить вкладчиков бежать от Понци. Но они не возымели действия. Почти все остались.

Понци в ответ предъявил Баррону иск на 5 миллионов долларов, даже предъявив претензии на его огромную ферму на случай, если у того не будет денег. К облегчению Роберта Грозье, Понци не подал в суд на The Boston Post. Но пригрозил газете закрытием, если они не будут осторожны.

В то время как государственный аудитор, прилежный бухгалтер по имени Эдвин Прайд, изо всех сил пытался разобраться в запутанной бухгалтерии компании по ценным бумагам, Уильям Макмастерс столкнулся с личной дилеммой. На собраниях, на которых Понци предлагал пройти аудит, Макмастерс отметил несоответствия, поскольку его начальник переходил от собрания к собранию. Таким образом, он использовал следующие несколько дней, чтобы поближе познакомиться с предприятием Понци. Ему совсем не потребовалось времени, чтобы прийти к выводу, что это было массовое мошенничество. Зная, что его собственная карьера подвергается серьезному риску, он отправился к Роберту Грозье из The Boston Post со своим открытием, предложив написать полное разоблачение. Грозье отказался. Он зашел так далеко, как мог, не рискуя разрушительным судебным процессом.

Известный тем, что неукоснительно следил за соблюдением закона, Макмастерс сделал исключение, обратившись к окружному прокурору Натану Тафтсу, который гарантировал, что The Boston Post будет защищена от судебных процессов «в случае, если история окажется ложной и клеветнической». Когда Роберт Грозье узнал об этом обещании, он позволил Макмастерсу опубликовать удивительное разоблачение. «ОБЪЯВЛЯЕМ, что ПОНЦИ НЕСОСТОЯТЕЛЕН и НЕНАДЕЖЕН», – кричал заголовок. Эта история в деталях описывала все, что обнаружил Макмастерс.

На следующий день небольшое количество инвесторов Понци попросили вернуть свои деньги. Но разоблачение не оказало существенного влияния на общественное доверие. Понци утверждал, что у Макмастера не было доступа к деталям проекта, и говорил, что эта ложь отвлекает внимание от истинного преступления: Макмастерс растратил 2000 долларов, доверенных ему для размещения рекламы. Чтобы доказать, что Макмастерс был вором, Понци подал на него в суд на эту сумму. Макмастерс незамедлительно предъявил ему иск на 5000 долларов. Публика встала на сторону Понци. Через несколько дней его предприятие более или менее вернулась к нормальной жизни.

План Понци временно занять деньги в хранилищах Ганноверского фонда мог бы сработать, если бы не один просчет. Комиссар Джозеф Аллен все еще не потерял интерес к Понци. Действительно, без его ведома, в момент, когда у него возникли подозрения, он использовал свои полномочия, чтобы позвонить в «Ганновер Траст» и поручить им контролировать каждый доллар, входящий и выходящий из их хранилищ, и предоставлять ему подробные отчеты. Когда эти отчеты еще больше усилили его подозрения, он отправил двух экспертов в банк. Дальнейшее расследование показало, что Понци явно вышел за рамки своего текущего счета и что сотрудники банка проводили незаконные операции, не имеющие ничего общего с Понци. Тогда Аллен приостановил работу «Ганноверского Траста» до дальнейшего уведомления.

Когда Понци узнал об этом, он понял, что никак не сможет ограбить собственный банк. Теперь он мог только надеяться, что аудитор Прайд просчитается, или ему на помощь придет какой-либо иной счастливый случай. Но то, что произошло дальше, было вовсе не везением.

Репортер Boston Post получил очень интересное сообщение: Чарльз Понци сидел в тюрьме Монреаля. Сомневаясь в правдивости анонимки, Грозье послал сотрудника в Монреаль, чтобы это проверить.

При наличии фотографий Чарльза Понци у журналиста не возникло особых проблем с поиском нескольких человек, в том числе и начальника тюрьмы, которые узнали человека, 12 лет назад сидевшего в этой тюрьме.

В 1:00 ночи 11 августа 1920 года журналист встретился с Понци в его доме в Лексингтоне по поводу статьи, готовящейся к выпуску в тот день. Услышав о содержании статьи, Понци отрицал, что речь идет о нем, и начал угрожать в случае, если статья выйдет.

Однако история была напечатана под заголовком «Полиция Монреаля, тюрьма Уорден и другие заявляют, что Чарльз Понци из Бостона и Чарльз Понци из Монреаля, приговоренный к двум с половиной годам тюремного заключения за подлог в итальянском банке, является одним и тем же человеком». На интервью с журналистами в тот день Понци изменил свой ответ. Да, его осудили за это преступление. Но он не совершал его. Он утверждал, что взял на себя вину из милосердия за преступление, фактически совершенное его боссом Луи Заросси, который изо всех сил пытался поддержать своих жену и детей.

На следующий день власти сообщили Понци, что Эдвин Прайд оценил его обязательства в 7 миллионов долларов. Официальные результаты должны были быть объявлены на следующий день. Понци не стал ждать, а вместо этого сдался властям. Он был арестован по обвинению в использовании почты США для совершения мошенничества. В публичных заявлениях Понци продолжал изображать из себя делового человека, на этот раз, признав, что он действительно лгал об эффективности схемы с ответными купонами, но только чтобы скрыть от банкиров Уолл-стрит суть его истинной операции, которая позволила бы заработать не десятки миллионов долларов, а более 100 миллионов. Он не озвучил никаких деталей. Но теперь это не имело никакого значения. Вскоре последовал поток обвинительных заключений.

В последующие дни сотни инвесторов зарегистрировали свои имена в качестве жертв, надеясь возместить часть своих убытков. Им помогали многочисленные более удачливые инвесторы, которые получили выплаты от Понци. Они любезно вернули свои нечестные доходы. В итоге примерно 20000 жертв получили возмещение в размере чуть менее 40 процентов от инвестиций. Тысячи других получили только дорогостоящий урок.

Источник