Мерцалова Александра: Лизин пруд и усадьба Остафьево. Москва глазами Николая Карамзина
Еженедельник «Аргументы и Факты» 12/12/2013
Лизин пруд и усадьба Остафьево. Москва глазами Николая Карамзина
12 декабря 1766 года, в окрестностях Симбирска родился российский историк Николай Карамзин. Спустя 12 лет мальчик впервые попал в Москву и навсегда полюбил столичные окраины. АиФ.ru вспомнил московские истории Николая Карамзина.
Главный усадебный дом усадьбы Остафьево. © / Дмитрий Рогачёв / Commons.wikimedia.org
12 декабря 1766 года родился писатель и автор восьмитомной «Истории государства Российского» Николай Карамзин. Творчество историографа напрасно не принято связывать с Москвой. За время своей писательской карьеры Карамзин успел дать название целой слободе, придумать определение столичным жителям и неплохо пошутить над результатами градостроительной политики.
Помимо всем известной «будущности» и «катастрофы», Николай Карамзин ввёл в оборот ещё один, теперь почти забытый термин «москвитянин». Историограф без стеснения использовал определение в своих «Письмах русского путешественника». Именно москвитянином уроженец Казанской губернии Николай Карамзин представляется в кёнигсбергском поезде и дрезденских лавках. Термин получил широкое распространение в столичных кругах благодаря одному из главных почитателей Карамзина, историку Михаилу Погодину, и издаваемому им с 1841 по 1856 год просветительскому журналу «Москвитянин».
Писательский дом
Единственный сохранившийся московский дом самого Карамзина — усадьба Вяземских-Долгоруковых в Малом Знаменском переулке. Сейчас это одно из зданий ГМИИ имени Пушкина. Писатель жил здесь вместе со второй женой Екатериной Колывановой, дочерью владельца усадьбы Андрея Вяземского, с 1804 по 1811 год. По преданию, Карамзин попросил руки девушки после вещего сна: в то время, когда его первая жена была смертельно больна, писателю приснилась женщина, простирающая руки над вырытой могилой. В описаниях друзья историографа узнали дочь Вяземского. Дом Анастасии Плещеевой, где Карамзин поселился после, был снесён во время перестройки Тверской улицы.
Много времени Карамзин проводил и в загородной усадьбе Вяземских Остафьево, в одноимённом посёлке. В первой половине XIX века речь шла о «глухом посёлке в 35 верстах от Москвы». Сейчас Остафьево официально входит в состав Новомосковского округа и находится не многим дальше района Южное Бутово. Считается, что именно здесь Карамзин работал над «Историей государства Российского»
Усадьба Вяземских-Долгоруковых в Знаменском переулке. 1920–30-е годы. Фото: Commons.wikimedia.org
Лизин пруд
Вышедшей в 1792 году повести Карамзина «Бедная Лиза» обязан своей внезапной славой пруд вблизи Симонова монастыря на Восточной улице — именно в нём утопилась главная героиня. «В часы досуга написав сказочку, он всю столицу обратил к окрестностям Симонова монастыря. Все тогдашние светские люди пошли искать Лизиной могилы», — пишет в своих воспоминаниях один из почитателей Карамзина Николай Иванчин-Писарев. Тёмный пруд у дороги москвичи опознали быстро. Все окрестные деревья быстро оказались исписаны посланиями: «Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста! Топитесь девушки в пруду, всем будет место!», «В струях сих бедная скончала Лиза дни; Коль ты чувствителен, прохожий, воздохни», «Погибла в сих струях Эрастова невеста. Топитесь, девушки, в пруду довольно места».
Встречались и целые стихотворения. Московские краеведы вспоминали надпись на берёзе:
Прекрасная душой и телом в сих струях,
Скончала жизнь свою в цветущих юных днях!
Но — Лиза! Кто бы знал, что бедственной судьбою
Ты здесь погребена… Кто б горестной слезою
Кропил твой прах…
Увы, он так бы истлевал,
Что в мире бы никто, никто о нём не знал!
Постепенно повесть забылась, и оставленный монахами пруд пришёл в запустение: в воду сливали нечистоты жители окрестных домов. Зато народное название сохранилось: на официальном плане города 1915 года отмечен Лизин пруд, Лизина слободка, Лизина площадь и железнодорожная станция «Лизино». Городскую топонимику изменило принятое в 1930 году решение районного совета о засыпке пруда. Водоём, располагавшийся между 3-м Автозаводским проездом и улицей Мастеркова, был ликвидирован в 1932 году, а все прижившиеся названия переменились.
В Москве же происходит действие и менее драматичного произведения «Наталья, боярская дочь». На этот раз главная героиня сбегает из терема в Марьиной роще и направляется, видимо, в рощу Тюфелеву, располагавшуюся совсем недалеко от Лизиного пруда, на месте теперешнего автомобильного завода ЗИЛ.
Лизин пруд. Фото: Commons.wikimedia.org
Проект реконструкции набережной
Делая в своих произведениях отсылки к Москве, Карамзин часто обходит стороной архитектурные памятники, подробно останавливаясь на природе и пригородах. Главный столичный персонаж карамзинских произведений — Москва-река. В своих «Записках старого московского жителя» писатель даже высказывал предложение по благоустройству набережной. «Иногда думаю, где быть у нас гульбищу, достойному столицы — и не нахожу ничего лучше берега Москвы-реки между каменным и деревянным мостами, если бы можно было сломать там Кремлёвскую стену, гору к соборам устлать дёрном, разбросать по ней кусточки и цветники, сделать уступы и крыльцы для всхода, соединить таким образом Кремль с набережною, и внизу насадить аллею. Тогда, смею сказать, московское гульбище сделалось бы одним из первых в Европе», — писал историограф.
Снести Карамзин предлагал стену, выходящую на Кремлёвскую набережную, между сегодняшними Большим Каменным и Большим Москворецким мостами. Именно они были переделаны в конце XVII века и именовались в народе просто — Каменный и Деревянный.
На самом деле идея со сносом Кремлёвской стены, по всей видимости, изначально носила юмористический характер. В «Записках старого московского жителя» читается аллюзия на решение Екатерины II об окончательном сносе стены Белого города, благодаря которому в Москве появилось место «для гульбищ» по европейскому образцу — Бульварное кольцо. «Знаете ли, что и сам московский бульвар, каков он ни есть, доказывает успехи нашего вкуса? Вы можете засмеяться, государи мои; но утверждаю смело, что одно просвещение рождает в городах охоту к народным гульбищам, о которых, например, не думают грубые азиаты, и которыми славились умные греки», — писал Карамзин.
Источник
Здесь находился знаменитый Лизин пруд (Москва)
По преданию выкопан св. Сергием Радонежским, прославлен Н.М. Карамзиным (Бедная Лиза утопилась именно в этом пруду), засыпан в 1930-е.
Из газеты «Москвичка»:
«Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра. Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые, цветущие луга. »
Николай Михайлович Карамзин, автор повести «Бедная Лиза», надо полагать, стоял у западной, обращенной к Москве-реке стены Симонова монастыря: только отсюда панорама Москвы открывается справа («на правой стороне»), и только отсюда москворецкую пойму можно было тогда видеть расстилающейся под ногами ковром густо-зеленых цветущих лугов.
От Симонова монастыря, некогда мощной крепости на отдаленных подступах к Москве, сохранились — увы! — лишь половина южной стены, часть западной и несколько строений. Кстати, южная стена как раз и понадобится нам в поисках Лизина пруда.
Прочтем еще раз карамзинские строки и окинем взглядом современную панораму — два века спустя.
Прудов в старой Москве было множество. В 1872 году в городской черте их насчитывалось около двух сотен, а за сто лет до этого, надо полагать, еще больше. Но скромный водоем у монастырских стен в южном предместье Москвы стал вдруг самым знаменитым прудом, местом массового паломничества читателей в течение долгих лет.
«Несколько поколений плакало над судьбой бедной Лизы, — писал об этом поистине феноменальном явлении биограф Карамзина М. П. Погодин, — и она стала для них родною.
Назывался пруд Святым, или Сергиевым, потому что, по монастырскому преданию, его выкопал сам Сергий Радонежский, основатель и первый игумен Троицкого монастыря по Ярославской дороге, ставшего знаменитой Троице-Сергиевой лаврой.
Симоновские монахи разводили в пруду какую-то особенную — размерами и вкусом — рыбу и угощали ею царя Алексея Михайловича, когда тот, проездом в Коломенское, останавливался для отдыха в покоях здешнего настоятеля. Вышла в свет повесть о несчастной девушке, простой крестьянке, которая и жизнь-то свою кончила совсем не по-христиански — богопротивным самоубийством, и москвичи — при всей их богомольности — сразу же переименовали Святой пруд в Лизин пруд, и о прежнем названии вскоре помнили лишь старые насельники Симонов монастыря.
Успеху повести был удивлен и сам автор. «. Сочинил я там (у стен Симонова монастыря. — А. Ш.) сказку весьма незамысловатую, — заметил он однажды, — но столь счастливую для молодого автора, что тысячи любопытных ездили и ходили туда искать следов Лизиных».
Увы! В двадцатых годах прошлого века пруд сильно обмелел, зарос, стал похож на болотце. В начале тридцатых годов при строительстве стадиона для рабочих завода “Динамо” пруд был засыпан и на этом месте высажены деревья.
Сейчас над бывшим Лизиным прудом высится административный корпус завода «Динамо».
Доехав на метро до станции «Автозаводская», поднимитесь по эскалатору, пересеките площадь по подземному переходу, и вы окажетесь прямо на «берегу» Лизиного пруда — у стен нового заводского корпуса. »
Источник
Путешествие вокруг Москвы (старая орфография)
Путешествiе вокругъ Москвы
(Письмо первое изъ Коломны отъ 14 Сентября)
Я обещалъ вамъ, любезный другъ, объездить Московскiя окрестности и сказать несколько словъ о томъ, что увижу. Исполняю свое обещанiе; но время, мною избранное, не благопрiятствуетъ живописи предметовъ. Осенью хорошо сидеть у камина, а не скитаться; хорошо думать, а не смотреть. Не даромъ Рускiе бранятся Сентябремъ месяцемъ! Унылый видъ Природы располагаетъ только къ меланхолическимъ Іеремiадамъ, для которыхъ нетъ нужды дышать туманами и прятаться въ коляске отъ дождя: плакать стихами и прозою всего лучше въ кабинете. Бедные люди мои конечно не понимаютъ, какъ можно по грязи ездить для удовольствiя и въ Коломне искать любопытнаго! – Наблюденiя вашего путешественника не очень важны: что делать? Москва не Римъ.
Я выехалъ изъ своей деревни не рано, и первымъ моимъ ночлегомъ было Кусково, некогда столь известное Московскимъ жителямъ, а ныне оставленное и забытое. Оно можетъ упрекать ихъ неблагодарностiю! Бывало всякое Воскресенье, отъ Мая до Августа, дорога Кусковская представляла улицу многолюднаго города, и карета обскакивала карету. Въ садахъ гремела музыка, въ алеяхъ теснились люди, и Венецiанская гондола съ разноцветными флагами разъезжала по тихимъ водамъ большаго озера (такъ можно назвать обширный Кусковскiй прудъ). Спектакль для благородныхъ, разныя забавы для народа и потешные огни для всехъ, составляли еженедельный праздникъ Москвы. Роскошь можетъ быть некоторымъ образомъ почтенною, когда имеетъ своею целiю общественныя удовольствiя. – Въ Кускове два раза была угощаема Великая ЕКАТЕРИНА. Знаменитый путешественникъ, Графъ Фалькенштеинъ [1] , удивлялся тамъ сельскому великолепiю Рускаго Боярина. Наконецъ къ чести и славе сего поместья должно вспомнить, что въ немъ отдыхалъ на лаврахъ Герой Шереметевъ, когда отечество и ПЕТРЪ Великiй не имели враговъ. Память и следы такихъ. людей украшаютъ места лучше всехъ зданiй великолепныхъ. Не только фамилiя, но и Россiя можетъ справедливо гордиться Графомъ Борисомъ Петровичемъ и темъ добродетельнымъ Шереметевымъ, котораго мучилъ Царь Иванъ Васильевичь, желая узнать, где скрыты его мнимыя сокровища, и который ответствовалъ ему съ великодушною кротостiю: Государь! Я отравилъ ихъ на тотъ светъ съ бедными [2] !
Теперь Кусково можетъ завидовать Останкину, которое въ самомъ деле лучше местоположенiемъ; первое есть старинное поместье Шереметевыхъ, а второе досталось имъ отъ Черкаскихъ. Славные Останкинскiе кедры присланы изъ Сибири Княземъ Михайломъ Яковлевичемъ Черкаскимъ; онъ былъ въ Тобольске Губернаторомъ. – Вообще можно сказать, что наши старинные Бояре для сельскихъ жилищь своихъ не искали живописныхъ местъ, которыхъ довольно въ окрестностяхъ Москвы. Одинъ Кирила Полуектовичь Нарышкинъ умелъ выбрашь несравненное Кунцово на высокомъ берегу Москвы-реки, где представляется взору самый величественный амфитеатръ. У насъ и ныне обыкновенно думаютъ, что въ деревняхъ надобно садитъ алеи, рыть пруды, строить беседки; у всякаго свой вкусъ – но я люблю те места, которыя для своей прiятности не требуютъ никакихъ искусственныхъ украшенiй. Люди не богатые, ленивые, а можетъ быть и некоторые люди со вкусомъ пристанутъ къ моему мненiю. Чего стоилъ Кусковскiй прудъ? Хорошо взглянуть на него; но здорово ли жить на берегу страшной, водяной массы, почти неподвижной? Река чиститъ воздухъ: большой прудъ наполняетъ его только вредною сыростiю. Кусковскiе сады, где глаза мои видели некогда столько людей, представили мне довольно печальныхъ мыслей! Тамъ, въ главной алее, выставлялись прежде все померанцевыя деревья изъ оранжерей: она казалась уголкомъ Гишпанiи. Теперь все уныло и пусто.
На другой день въ 10 часовъ я остановился въ деревне Люберцахъ [3] , которая принадлежала славному Князю Менщикову, а теперь Государева. Менщиковъ назвалъ ее новымъ Преображенскимъ, именемъ места любезнаго великому его Императору и другу. Петръ III, будучи Великимъ Княземъ, желалъ иметь въ Люберцахъ сельской домъ; но его не успели достроить, и заготовленные матерiалы, отвезенные въ Москву, послужили для строенiя Воспитательнаго Дому. Я, какъ Руской и дворянинъ, желалъ видеть место, которое нравилось Петру III: Онъ подписалъ два указа, славные и безсмертные. Я съ удовольствiемъ вошелъ и въ садъ, где гулялъ некогда Менщиковъ, храбрый, искусный Генералъ и великой человекъ въ нещастiи. Никакихъ следовъ его не осталось въ сей деревне. Местоположенiе красиво, и большой садъ, разделяющiй селенiе на две половины, находится подъ веденiемъ Коломенскаго Управителя.
Отъехавъ верстъ 25, увиделъ я на правой стороне Москву-реку и несколько деревень, которыя, съ господскими домами и садами, образуютъ прекрасной ландшафтъ. Къ щастью – какъ бы нарочно для моего удовольствiя – въ самую ту минуту проглянуло солнце… Естьли изключить Владимiрскую, лесную и скучную дорогу, то можно сказать, что наша древняя столица окружена со всехъ сторонъ прiятными местами. – Въ селе Маркове я останавливался искать на берегу Москвы-реки окаменелостей, которыми оно славится. Мне удалось найти пять или шесть камней довольно замечательныхъ цветомъ и видомъ; одинъ съ удивительнымъ совершенствомъ представляетъ кусокъ ржанаго хлеба,
Почти все деревни, черезъ которыя ехалъ я отъ Кускова до Коломны, принадлежатъ Графу Шереметеву. Известный въ Исторiи Бояринъ Василiй Борисовичь Шереметевъ, одинъ изъ первыхъ богачей въ Россiи, хотя имелъ детей, но отказалъ Московскiя и Коломенскiя поместья свои фельдмаршалу Борису Петровичу, тогда еще молодому человеку. Сей Бояринъ, отъ измены Козаковъ, попался въ пленъ Крымскимъ Татарамъ въ 1660 году, и 20 летъ страдалъ въ тяжкой неволе. Освобожденный миромъ, торжественно заключеннымъ Россiею съ Ханомъ, онъ жилъ и погребенъ въ селе Чиркине – где я ночевалъ за дурною погодою, и на другой день къ обеду прiехалъ въ Коломну. Желаете ли знать, когда и кемъ построенъ сей городъ? никто вамъ того не скажетъ. Летописи въ первый разъ упоминаютъ объ немъ въ конце 19 века; онъ можетъ быть, древнее – и гораздо древнее Москвы. Вообще имя Коломны встречается въ Исторiи по двумъ случаямъ: или Татары жгутъ ее, или въ ней собирается Руское войско итти противъ Татаръ – что бывало всегда на большой равнине, где течетъ река Северка: место, достойное примечанiя для всехъ любителей Исторiи! Тутъ Князь Димитрiй Донской осматривалъ легiоны свои, победившiе Мамая. Здесь же онъ примирился торжественно съ Рязанскимъ Княземъ Олегомъ (человекомъ сварливымъ и безпокойнымъ), къ неудовольствiю Бояръ его, которые желали, чтобы Димитрiй наказалъ Олега. Преподобный Сергiй былъ ихъ миротворцемъ. – Что касается до имени города, то его для забавы можно произвести отъ славной Италiянской фамилiи Colonna. Известно, что Папа Бонифацiй VIII гналъ всехъ знаменитыхъ людей сей фамилiи, и что многiе изъ нихъ искали убежища не только въ другихъ земляхъ, но и въ другихъ частяхъ света. Некоторые могли уйти въ Россiю, выпросить у нашихъ великихъ Князей землю, построить городъ и назвать его своимъ именемъ!! Писатели, которые утверждаютъ, что Рюрикъ происходитъ отъ Кесаря Августа, и, что осада Трои принадлежитъ къ Славянской Исторiи, безъ сомненiя не найдутъ лучшихъ доказательствъ! – Естьли мы не знаемъ, кто основалъ Коломну, то знаемъ по крайней мере, что Князь Василiй Ивановичь окружилъ ее каменною стеною съ башнями. Улицы и строенiе здесь не красивы; но за то промышленность людей достойна вниманiя и похвалы. Давно известны Коломенскiя фабрики: кумашныя, полотняныя, шелковыя, которыя съ некотораго времени размножились и въ другихъ местахъ кругомъ Москвы. Въ самыхъ маленькихъ деревенькахъ женщины въ избахъ своихъ вьютъ шелкъ, а мужья ткутъ платки и проч. Мудрено ли, что многiе крестьяне начинаютъ жить господами, опрятно, со вкусомъ и даже роскошно? Иностранные путешественники могли бы удивиться ихъ избытку; но иностранцы смотрятъ въ Москве большую пушку, разбитой колоколъ, и не ездятъ по окрестнымъ деревнямъ. Надобно только заметить, что богатейшiе изъ Подмосковныхъ крестьянъ Раскольники: они не пьянствуюшъ! – Всего известнее въ Россiи, Коломенскiе сальные заводы: ихъ более тридцати! Сало, отправляемое за море, идетъ по большой части отсюда. Жители торгуютъ рогатымъ скотомъ, закупаютъ его на Дону, въ Малороссiи, солятъ мясо и продаютъ какъ въ Москве, такъ и въ Петербурге: не удивительно, что имя мясника здесь почтеннее, нежели где нибудь! Коломна славится еще яблоками, вишнями и другими плодами мы едимъ ихъ въ Москве. Не только въ городе, но и въ окрестныхъ деревняхъ я виделъ очень хорошiе сады.
Въ пяти верстахъ отъ Коломны впадаетъ Москва-река въ Оку, среди глубокихъ песковъ. Тутъ построенъ монастырь, который возбудилъ мое любопытство своимъ именемъ: онъ называется Голутвинымъ. Разсказываютъ по старому монашескому преданiю, что на семъ месте жили некогда разбойники, которыхъ называли голыдьбою или голыми людьми, и что ихъ имя въ теченiе времени досталось монастырю въ наследство. Воры не боялись въ старину близости городовъ, въ самыхъ окрестностяхъ Москвы имели станы и были не редко ужаснее самыхъ чужеземныхъ непрiятелей. Есть ли место въ Россiи, где бы преданiе не сохранило памяти ихъ злодействъ? Все старинныя сказки и песни доказываютъ, что они царствовали во время ига Татарскаго.
Въ Голутвиномъ монастыре три церкви и кельи все каменныя. Сказываютъ, что онъ построенъ Сергiемъ Чудотворцемъ (следственно въ 14 веке). Тамъ хранится посохъ его. Прежде сей монастырь былъ очень богатъ.
Въ 25 верстахъ отъ Коломны находится село Дедлово, весьма достойное любопытства. Я давно желалъ видеть его. Тутъ въ царствованiе Михаила Феодоровича строился фрегатъ для Голштинскаго Посла, отравленнаго Герцогомъ черезъ Россiю къ Персидскому Шаху. Олеарiй описалъ сiе путешествiе. Голштинцы изъ Дедлова поехали Окою и Волгою въ Астрахань. Корабль или фрегатъ Царя Алексея Михайловича, названный орломъ и сожженный Стенькою Разинымъ въ Астрахани, строенъ тамъ же, равно какъ и ботикъ ПЕТРА Великаго; дедъ Рускаго флота, прославленный Ломоносовымъ въ стихахъ и въ прозе и торжественно встреченный большими внуками его, военными кораблями въ Петербурге [4] . И ныне строятъ въ Дедлове барки или струга, на которыхъ возятъ хлебъ изъ Орла въ Москву, и которыя ходятъ Волгою до Астрахани. Самъ ПЕТРЪ Великiй: сделалъ для нихъ модель, которую еще показываютъ тамъ любопытнымъ, но которой уже давно не следуютъ. Я смотрелъ съ душевнымъ удовольствiемъ на сей памятникъ Великаго Императора.
Деревня Клинъ, которая была въ старину наследственнымъ поместьемъ фамилiи Романовыхъ, принадлежитъ къ Дедлову. Оно разселено вдоль низкаго берега Оки на великомъ пространстве, и въ весеннiе месяцы заливается водою недель на шесть, такъ что жители другъ ко другу ездятъ въ лодкахъ. Въ немъ около 5000 душъ и три каменныя церкви. Крестьяне совсемъ почти не имеютъ земли, но богаты отъ промысловъ и. строенiя судовъ. ЕКАТЕРИНА Великая пожаловала это славное въ целой Россiи село Господину Измайлову.
Странствiя мои, любезный другъ, не кончились; но дурное время заставляетъ меня отсрочишь ихъ до весны. Тогда надеюсь еще написать къ вамъ несколько писемъ, разумеется историческихъ и самыхъ простыхъ. Иногда, особливо въ ясной день, позволю себе быть и маляромъ, естьли не живописцемъ; иногда разскажу вамъ и какой нибудь анекдотъ, только не выдуманной. Вокругъ Москвы живутъ люди, и много добрыхъ. Хотя вы принадлежите къ секте Дюкре Жанлисъ, которая не любитъ чувствительныхъ путешественниковъ, проехавшихъ милю, чтобы написать томъ; однакожь я имею злой умыселъ искусить ваше терпенiе и при первомъ случае разсказать вамъ самую жалкую повесть! На сей разъ будьте покойны: возвращаюсь къ камину своей Подмосковной.
Примечания
Указатель къ Вестнику Европы 1802–1830
5. Путешествiе вокругъ Москвы (ч. 7, № 4, стр. 278–289), подписано М – въ. Статья Н. М. Карамзина перепеч. въ П. С. С., изд. Смирдина, т. 1, стр. 448. Тутъ описывается дорога изъ Москвы въ Коломну и те деревни, которыя ознаменованы историческими воспоминанiями: село Кусково, принадлежащее граФу Шереметеву; село Люберцы, принадлежавшее А. Д. Меншикову. Петръ II-й желалъ иметь въ Люберцахъ сельской домъ, но его не успели достроить, матерiялы отвезли въ Москву и послужили для построенiя Воспитательнаго Дома; село Марково, известное окаменелостями; село Чиркино, где погребенъ Б. П. Шереметевъ. Далее следуетъ краткое описанiе Коломны и ея промышленности; Голутвинскаго монастыря, построеннаго при впаденiи Москвы реки въ Оку; села Дедлова, где строился Фрегатъ для Голсштинскаго посла, отправленнаго герцогомъ чрезъ Россiю въ Персiю, въ царствованiе Михаила Федоровича.
1. Императоръ Іосифъ.
2. Курбскiй называетъ его мудрымъ Царскимъ советникомъ.
Источник