Люстра бахчисарайский фонтан зеленая

Легенда о «Бахчисарайском фонтане» и моем творчестве.

Было в моей жизни прекрасное время, когда я работала художником-дизайнером по камню. Делали мы всякие красивости и интерьерности из мрамора, известняка, лабрадорита и прочих каменных творений природы. Было в моей работе что-то завораживающее, притягательное. Каждое утро, зайдя в мастерскую, я здоровалась с моими любимымы образцами (я в здравом уме, если что ), каждая новая поставка материала была праздником. Можно часами разглядывать маленький квадрат натурального мрамора и видеть в нем всю вечности бытия. А уж ониксы и лабрадорит в огромных слэбах (плитах, спилах) — это вообще неописуемое волшебство линий, красок, слоёв, переливов. Таким вещам и форма не нужна. Это как полотна великого художника, самодостаточные, не требующие более никаких вмешательств. Только в отличие от людей, Природа никогда не повторяется

В то прекрасное время появился у меня заказчик, которые мечтал о копии Бахчисарайского фонтана у себя дома. И принялись мы исполнять заказ. Что тогда было! Камины, столешницы, вазы, полы. это всё ни в какое сравнение не шло с произведением древних мастеров. Стали искать подходящий белоснежный мрамор, грамотных камнерезов по каморкам нашего цеха (это ж вам не фрезой балясину выточить, а руками воссоздать странинные орнаменты!), подбирать инструмент и пр. Ну а моей задачей было сделать так, чтобы «было, что резать». Многие часы провела я за компьютером, снимая пропорции с фотографий (сам фонтан измерить в музее не разрешили), а потом стоя за кульманом, отрисовывая на кальке орнаменты и витиеватые чаши, стараясь передать не только форму, но и настроение.

Так вот, вспоминаю я это время с огромным теплом и улыбкой. Было множество разных трудностей в тот период и -и в личной жизни и в профессиональной. Но я проживала один из самых светлых этапов своего становления.

На улице дождь и серость. Самое время придаваться ностальгии и мечтам. И вот, в вспоминаниях различных моментов моей жизни, родились незатейливые, но философские серьги, которые я и назвала «Бахчисарайский фонтан». В них отразился и символ вечности, и драгоценные слезы наложницы, и черные слезы хана. (Да-да, именно так я это ощутила, а не наоборот!). Но не смотря на всю печаль и величественность этой истории, серьги получились теплыми и гармоничными, как тот мой светлый жизненный этап

А вот, собственно, и сама

Легенда о «Бахчисарайском фонтане» (Фонтан слёз) в Крыму.

Свиреп и грозен был хан Крым-Гирей. Никого он не щадил и никого не жалел. Сильный был хан, но сила его уступала жестокости. К трону пришел кровожадный Крым-Гирей через горы трупов. Он приказал вырезать всех маль­чиков своего рода, даже самых маленьких, кто был ростом не выше колесной чеки, чтобы никто не помышлял о вла­сти, пока он, хан, жив.
Когда набеги совершал Крым-Гирей, земля горела, пе­пел оставался. Никакие жалобы и слезы не трогали его сердце, он упивался кровью своих жертв. Трепетали люди, страх бежал впереди имени его.
— Ну и пусть бежит, — говорил хан, — это хорошо, ес­ли боятся.
Власть и слава заменяли ему все — и любовь, и ласку, и даже деньги не любил он так, как славу и власть.
Какой ни есть человек, а без сердца не бывает. Пусть оно каменное, пусть железное. Постучишь в камень — ка­мень отзовется. Постучишь в железо — железо прозвенит. А в народе говорили — у Крым-Гирея нет сердца. Вместо сердца у него — комок шерсти. Постучишь в комок шерсти — какой ответ получишь? Разве услышит такое сердце? Оно молчит, не отзывается.
Но приходит закат человека, постарел некогда могучий хан. Ослабело сердце хана, и вошла в него любовь. И по­росшее шерстью сердце стало совсем человеческое. Голое. Простое.
Однажды в гарем к старому хану привезли невольницу, маленькую худенькую девочку. Деляре ее звали. Привез
се главный евнух, показал Крым-Гирею, даже зачмокал от восхищения, расхваливая невольницу.
Деляре не согрела лаской и любовью старого хана, а все равно полюбил ее Крым-Гирей. И впервые за долгую жизнь свою он почувствовал, что сердце болеть может, страдать может, радоваться может, что сердце — живое.
Недолго прожила Деляре. Зачахла в неволе, как неж­ный цветок, лишенный солнца.
На закате дней своих любить мужчине очень трудно. От этой любви сердцу всегда больно. А когда любимая уходит из жизни, сердце плачет кровью. Понял хан, как трудно бывает человеческому сердцу. Трудно стало великому ха­ну, как простому человеку.
Вызвал Крым-Гирей мастера иранца Омера и сказал ему:
— Сделай так, чтобы камень через века пронес мое го­ре, чтобы камень заплакал, как плачет мужское сердце.
Спросил его мастер:
— Хороша была девушка?
— Мало что знаешь ты об этой женщине, — ответил хан. — Она была молода. Она была прекрасна, как солнце, изящна, как лань, кротка, как голубь, добра, как мать, нежна, как утро, ласкова, как дитя. Что скажешь плохого о ней? Ничего не скажешь, а смерть унесла ее.
Долго слушал Омер и думал: как из камня сделаешь слезу человеческую?
— Из камня что выдавишь? — сказал он хану. — Мол­чит камень. Но если твое сердце заплакало, заплачет и ка­мень. Если есть душа в тебе, должна быть душа и в камне. Ты хочешь слезу свою на камень перенести? Хорошо, я сделаю. Камень заплачет. Он расскажет и о моем горе. О горе мастера Омера. Люди узнают, какими бывают муж­ские слезы. Я скажу тебе правду. Ты отнял у меня все, чем душа была жива. Землю родную, семью, имя, честь. Моих слез никто не видел. Я плакал кровью сердца. Те­перь эти слезы увидят. Каменные слезы увидят. Это будут жгучие слезы мужские. О твоей любви и моей жизни.
На мраморной плите вырезал Омер лепесток цветка, один, другой. А в середине цветка высек глаз человече­ский, из него должна была упасть на грудь камня тяжелая мужская слеза, чтобы жечь ее день и ночь, не переставая, годы, века. Чтобы слеза набегала в человеческом глазу и медленно-медленно катилась, как по щекам и груди, из чашечки в чашечку.
И еще вырезал Омер улитку — символ сомнения. Знал он, что сомнение гложет душу хана: зачем нужна была ему вся его жизнь — веселье и грусть, любовь и нена­висть, зло и добро, все человеческие чувства? (Прим.: в настоящее время «улитка» трактуется и как символ вечности)
Стоит до сих пор фонтан и плачет, плачет день и ночь. Так пронес Омер через века любовь и горе: жизнь и смерть юной Деляре, свои страдания и слезы.

Хан Менгли-Гирей (умер в 1515 г.) долго боролся с Зо­лотой Ордой за самостоятельность Крымского ханства. В 1475 г. Менгли-Гирей содействовал туркам при разгроме генуэзских владений в Крыму. После победы турок Крым­ское ханство попало в вассальную зависимость от турецких султанов.
В 1502 г. Золотая Орда окончательно распалась, а в 1503 г. хан Менгли-Гирей построил в Бахчисарае, на левом берегу речки Чурук-су, дворец. Легенда аллегорически отражает борьбу крымских и золотоордынских ханов и турецкого султана за господство на Крымском полуострове. На воротах ханского дворца в Бах­чисарае до сих пор сохранились изображения дерущихся змей.
Легенда записана в 1938 г. от И. Оксюза из Бахчисарая. Хан Крым-Гирей (умер в 1769 г.) был одним из наибо­лее ярых ненавистников России. Известен своими жестоко-стями и разгульным образом жизни, за что получил прозвище дели-хана (сумасшедшего хана). Во время рус­ско-турецкой войны 1768 — 1774 гг. Крым-Гирей, коман­довавший многотысячным отрядом крымских татар, произвел значительные опустошения на Украине. Но это было последнее нашествие крымских татар на украинские и русские земли.
Фонтан слез, сооруженный по приказанию хана Крым-Гирея в 1764 году, является оригинальным па­мятником зодчества, воспетым великим русским поэтом А. Пушкиным и великим польским поэтом А. Мицкевичем.
Легенда в поэтической форме воссоздает историю строи­тельства этого фонтана. Существует несколько легенд о Фонтане слез.
Одна из них была положена Пушкиным в основу сюжета знамени­той поэмы «Бахчисарайский фонтан». Запись данного ва­рианта легенды сделана от М. Кустовой и В. Мануйловой из Бахчисарая.

Источник

Бахчисарайский фонтан

Картинка взята из Интернета в свободном доступе

Да, благодатное это место – Крым!
Во все времена за этот, удивительный по своим природным и климатическим условиям, сравнительно небольшой участок земли на карте земли, шли ожесточённые войны и проливались реки людской крови. На протяжении тысячелетий здесь, сменяя друг друга, жили многие народы, каждый из которых оставил на этой благословенной земле свой неповторимый след.
На территории в двадцать шесть с небольшим тысяч квадратных километров можно точно в сказке, за очень короткое время, очутиться и на бархатных песочных или скалистых пляжах Чёрного или Азовского морей, и в горах, и в пустыне, и на солончаках, и в степях, и в дремучих лесах, и в . Всего и не перечислить.
Все эти плюсы Крымского полуострова были по достоинству оценены кинемотографистами Российской империи и СССР (Союза Советских Социалистических республик). И в 1917 году была открыта крымская киностудия, расположенная в г. Ялта.
Благодаря своей уникальной и удивительной природе, в советское время на этом, одном из самых живописных полуостровов, многие режиссёры любили снимать свои фильмы. Всего в Крыму было снято более 400 художественных картин, культовыми из которых являются: «Алые паруса», » Всадник без головы», «Земля Санникова», «Обыкновенное чудо», «Синяя птица», «Иван Васильевич меняет профессию», «Кавказская пленница. Или другие приключения Шурика!», «Три плюс два», «Десять негритят» и многие-многие другие киноленты.
Излюбленным местом и (или) местом рождения Крым стал и для многих величайших наших представителей священства, науки, искусства и многих других отраслей человеческой деятельности, таких как: Первозванный Апостол Христов Андрей, равноапостольный князь Владимир (креститель Руси), Святитель Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) архиепископ Симферопольский и Крымский, И.К. Айвазовский, А.С. Грин, П.С. Паллас, А.К. Герцык, С.Л. Соколов, М.А. Волошин, К.Ф. Богаевский, А.М. Петрова (наставник и друг М. Волошина, К. Богаевского и др.), А.П. Чехов, М.И. Цветаева, Л.Ф. Лагорио, Ахмет-Хак Султан, К.К. Арцеулов и многих других.
Много в Крыму и различных исторических мест, таких как: Херсонес Таврический — в Севастополе, Пантикапей — в Керчи, Генуэзская крепость — в Феодосии, гора Ай-Петри — в Ялте, Карадагский заповедник, Ласточкино гнездо — в Гаспре, облюбованный любителями дайвинга мыс Тарханкут на одноимённом полуострове и ещё множество других известных всем достопримечательностей, появившихся в Крыму в различное время его существования.
Но сейчас мой рассказ не об этом. И как теперь говорит бывший майор Томин из советского сериала «Следствие ведут знатоки», — это совсем другая история.
А рассказать вот эту свою историю я хочу про «Бахчисарайский фонтан». Но, не про тот, печально известный фонтан, который находится в Бахчисарайском ханском дворце и который, в своё время, был воспет А.С. Пушкиным, а про очень вкусное крымское вино под названием «Бахчисарайский фонтан», которое в бытность СССР было совсем не хуже такого же советского полусладкого шампанского.
В моей семье с этим замечательным спиртным напитком произошла следующая история.
У моей бабушки Прасковьи Павловны было семеро дочерей. Родилась она в городе Евпатория, а с мужем, всю свою долгую жизнь, прожила в одном из самых красивейших уголков Крыма – селе Малое Садовое Бахчисарайского района. Это село расположено в одной из самых прекрасных долин Крыма — Бельбекской долине. Через эту долину пролегает одна из трёх автомобильных дорог соединяющих столицу Крыма город Симферополь с одним из самых популярных у отдыхающих курортов городом Ялта, через гору Ай-Петри.
Как-то в один из отпусков, кем-то из нашей достаточно многолюдной родни, было куплено для пробы новое вино Бахчисарайского винодельческого завода под названием «Бахчисарайский фонтан». Открыли его в один из многочисленных семейных летних дней рождений.
Новый продукт крымского винпрома всем понравился и по вкусу, и по названию, и по месту его происхождения. В связи с этим, данное вино в то лето ещё не однажды красовалось на гостеприимном семейном столе и радовало вкусом своих потребителей на праздничных застольях наших многочисленных июльских и августовских именинников.
И вот, когда бабуля поняла, что дочерям и зятьям это вино очень уж понравилось, решила она сделать всем доброе дело и прикупить каждой семье в подарок по бутылочке, чтобы вручить его, когда любимые дети приедут к ней в гости следующим летом. А приезжали дочки с мужьями и внуками каждое лето со всех уголков бывшего СССР. И порой гостей в доме собиралось до двадцати человек одновременно.
В доме и в летней кухне места для ночлега всем не хватало. Поэтому для сна многие оборудовали себе лежанки в огороде под сливами, черешней, вишней и виноградом. Какое это было замечательное детство! Я пацаном любил наблюдать за тем как в загадочном полнозвёздном ночном крымском небе прямо надо мной пролетают метеориты и метеоры, самолёты и космические аппараты. В это время прекрасно мечталось о самом несбыточном. В добавок ко всему сказанному, вдыхая неповторимый крымский горный воздух постепенно погружался в сладкий южный сон.
Бабуля в то время жила одна и была уже достаточно пожилой женщиной. Поэтому, чтобы, так сказать, себя сильно не загружать покупками, а продмаг, к слову сказать, находился не близко, решила покупать полюбившееся так всем прошлым летом вино по одной бутылочке за одно посещение магазина.
В магазин она ходила примерно один раз в три-четыре дня. Поэтому после покупки где-то четвёртой или пятой бутылки, по деревне поползли устойчивые слухи про то, что, мол, бабулька-то со страшной силой спивается, глядя в глаза зелёному змию! И что пора уже предпринимать какие-то меры воздействия и спасать человека, «стоящего у края» сивушной пропасти. И что никто не мог бы раньше и поверить в то, что такая, ранее авторитетная мать-героиня, может опуститься до такой черты.
Гуляли эти слухи по деревенским умам, как пел Владимир Высоцкий, и гуляли. И в конце концов, как это всегда бывает, «дошли», через сердобольную соседку, и до неё самой. Тут-то наша бабуля и открыла ей весь фикус-пикус с этим злосчастным вином. Ну, а потом уже она обо всей этой истории рассказала и нам, когда мы все опять приехали погостить к любимой бабушке. Вот где мы все от души посмеялись над этой историей. При этом необходимо отметить тот факт, что бабуля наша до конца дней своих вообще никогда не употребляла спиртного.
А деревня осталась – деревней, где все её жители видны как на ладони. И живут – как одна большая дружная семья с заботой и беспокойством друг о друге, и с постоянной готовностью протянуть руку помощи нуждающемуся. А о судьбе этого бахчисарайского вина ничего сказать не могу. Есть оно сейчас или нет его — ничего не знаю.

Источник