Лучо Фонтана: жизнь и творчество художника
Лучо Фонтана (итал. Lucio Fontana, 19 февраля 1899, Росарио, Санта-Фе, Аргентина — 7 сентября, 1968, Ломбардия) — итальянский живописец, скульптор, теоретик, абстракционист и новатор.
СОДЕРЖАНИЕ
БИОГРАФИЯ ХУДОЖНИКА
Лучо Фонтана родился в 1899 в Росарио-де-Санта-Фе, Аргентина. Его отец, Луиджи Фонтана, был итальянским скульптором. Луиджи привез сына в Милан в 1905 для получения образования, Лючио начал работать в качестве подмастерья в студии отца в возрасте десяти лет.
После Первой мировой войны Фонтана открыл свою собственную студию в Аргентине, а позднее вернулся в Милан в 1928.
Выставка Лучо Фонтана в Милане в 1930 стала первой выставкой нефигуративной скульптуры в Италии. В 1934 вступил в парижскую группу «Абстракция-Творчество».
В 1946 Фонтана основал частную художественную школу, назвав её Академия Альтамира, которая стала важным культурным центром. Именно здесь, в постоянном контакте с молодыми художниками, он сформулировал свою теорию об искусстве, опубликовав затем «Белый Манифест» («Manifesto Blanco»), призывавший к искусству, которое будет охватывать области науки и техники и использовать такие вещи, как неон, радио и телевидение.
В 1947 основал спатиалистское движение и издал «Технический манифест спациализма».
1949 является поворотным моментом в карьере художника — он одновременно создал «Buchi» (первую серию картин, в которых он проткнул холст) и первую пространственную композицию «Spatial Environment» (галерея Naviglio, Милан), которая предвосхитила более поздние достижения в области искусства — энвайронмент, перформанс и арте повера. Эта первая временная инсталляция состояла из гигантской амебообразной формы в затемненной комнате и была освещенная неоновыми огнями.
Вскоре после этого Фонтана начал использовать неоновые трубки в своих работах.
В 1966 Лучо Фонтана принял участие в Венецианской биеннале, а в 1968 — в Документе в Касселе. Для выставки в Венеции он создал энвайронмент для экспозиции своих работ.
Двумя годами позже он умер в Каммабио под Варезе в 69-летнем возрасте.
ТВОРЧЕСТВО ЛУЧО ФОНТАНО
Самыми характерными для Фонтана произведениями стали картины с прорезями и разрывами, которые принесли ему широкую известность. Впервые со времен Малевича картина была преобразована таким радикальным способом.
Выполнив свой первый заказ — изготовление бронзового памятника для жителей Розарио-де-Санта-Фе,- Фонтана обучался скульптуре у символиста Адольфо Вильдта. Скульптурные работы того времени демонстрируют пристрастие Фонтаны к четким контурам и «сглаженной» передаче пластики. В серии рельефов «Черные скульптуры» (1931) он расположил уступами один под другим различные терракотовые уровни. Объемы изображенных мужских фигур передаются за счет нацарапанных контуров и нанесенных затем цветов.
Отказ от иллюзионистского искусства и стремление к созданию пространственного эффекта привели к появлению в начале 30-х дощечек граффито (ит. sgraffito букв, выцарапанный). На этих гипсовых дощечках Фонтана рисовал беспредметные формы, которые казались парящими на фоне рассеянного света. С1934 он делал покрытые бронзой цементные, гипсовые и металлические пластины, которые, располагаясь определенным образом, создавали пространственный эффект. Одновременно с этим появились скульптуры из стальной проволоки, создававшие эффект движущихся в пространстве линий. В 1934 Фонтана стал одним из основателей миланской секции парижской группы «Abstraction-Creation», которая представляла беспредметное искусство.
После возвращения Фонтаны в Италию появились (начиная с 1947) манифесты так называемого «Спациализмо» (от Spazio — пространство): концепция «специалистов» состояла в том, что на смену всем статическим видам искусства должно прийти искусство динамическое.
Художники должны были дать «индивидууму возможность проявить и развить силу своего воображения» и освободиться от «всякой художественной и пропагандистской риторики».
Работа художника должна воздействовать исключительно на силу воображения зрителя. С этими намерениями была связана разработанная Фонтаной новая концепция пространства: он проделывал дыры в своих картинах. Этим он создавал эффект многомерной пластичности, вытеснявшей собой двухмерность холста, и способствовал «втягиванию» картины в пространство: «дырявая» картина, особенно черно-белая, разворачивалась во всех направлениях, устраняя собственные границы. Зритель, по мнению Фонтаны, должен был видеть пространство как «безграничную непрерывность, свободную во всех проявлениях».
Соответственно этому художник характеризовал свои работы как «Пространственную концепцию» (Concetto spaziale) — и шла ли речь о живописи или о скульптуре, было для него совершенно неважно. В начале 50-х появились первые «Pietre» («Камни»), на которые Фонтана наклеил куски цветного стекла и проделал отверстия. Благодаря этим отверстиям переливающиеся поверхности скульптур казались отодвинутыми на задний план.
В 1958 Фонтана закончил первую «тальи» — картину с прорезами полотна. Под холст он подкладывал марлю, чтобы сделать более ощутимым пространственный эффект: в соответствии с тем, какой материал испытывал большее натяжение, он наносил прорезы спереди или сзади картины.
Благодаря такой технике создавалось впечатление таинственных глубин за холстом или какого-то неопределенного светлого пространства перед ним.
Сначала он делал в холсте небольшие прорезы в смешанных красках; но со временем стал делать их преимущественно на монохромных плоскостях, при этом увеличились их длина и общее количество. Создававшие эффект движения составляющие отклонялись от строгого вертикального расположения. Во время работы над «тальи» он создал серию «Кукольный театр» (1964-66): перед продырявленным холстом Фонтана расположил вращающуюся узкую деревянную доску, силуэт которой напоминал составляющие ландшафта. Этим художник добивался «эффекта потайного окошка».
Источник
Зачем художник Лучо Фонтана режет свои картины
В Мультимедиа Арт Музее открывается первая в России ретроспективная выставка звезды итальянского и мирового современного искусства Лучо Фонтаны. Он основал целое художественное направление, написал манифест о синтезе искусств и объединении науки и творчества, но славу ему принесли картины с разрывами и прорезями – они как раз и будут в экспозиции. Собрали 5 фактов, которые нужно знать о Фонтане перед тем, как пойти на выставку.
Лучо изучал искусство скульптуры на примере надгробий . Фонтана родился в 1899 году в творческой семье: у отца была мастерская, где делали монументальные памятники на могилы. В 10 лет Лучо стал там подмастерьем. Несмотря на свою славу живописца, по образованию он скульптор: в 1927 году поступил в миланскую Академию Брера, там же увлекся кубизмом.
Все изменилось в 1949 году, когда Фонтана проткнул шилом холст. Он не просто начал новую веху в своем творчестве, он создал новое художественное направление – спациализм (от итал. spazio – пространство). В нем живопись и скульптура рассматривались как один вид искусства. До этого считалось, что искусство ограничено неприкосновенным пространством холста. Разорвав его, Фонтана доказал, что это не так.
Дыра означает космос . Сначала художник делал надрез или дырку на холсте с помощью инструмента, а потом руками придавал отверстию нужную форму. Рассекая картину, он стремился сделать ее трехмерной: объем должны были создавать тени от края разреза. Чтобы создать эффект глубины, сзади Фонтана приклеивал к полотну черную ткань. Так получалось ощущение пустоты и космоса.
В конце 40-х Фонтана придумывал пространственные инсталляции, большинство из которых уничтожили. Это были коридоры и комнаты, освещенные неоновыми трубками, куда зрители могли войти и испытать необычайные ощущения, словно погрузившись в нереальное пространство. Они были впервые были показаны в Художественном центре Уокера в Миннеаполисе в 1966 году и на выставке в Стеделейк-музее в Амстердаме в 1967‑м. Почти сразу после нее инсталляции разрушили, потому что в то время никто не подозревал, что они могут иметь какую-то ценность.
Сейчас его произведения стоят невероятных денег. В 2015 году на аукционе Sotheby’s в Лондоне его работа «Пространственный концепт. Конец Бога» 1963 года была продана за рекордную сумму – почти 16 миллионов фунтов. Тогда же еще один «Пространственный концепт» Фонтаны ушел с молотка за миллион фунтов (при эстимейте в 350 тысяч). Большая часть его работ при жизни осталась незамеченной, несмотря на то, что в 1966-м (за два года до смерти) его творчество отметили Гран-при на 33-й Венецианской биеннале. Ранние инсталляции Фонтаны начали тщательно восстанавливать только в 1972 году.
С 27 ноября 2019 года – 23 февраля 2020 года
Билеты: 500 рублей
Источник
Лучо Фонтана. Ну, во-первых, это красиво
«Мои прорези… это, прежде всего, философское выражение, проявление веры в бесконечность, утверждение духовного начала. Когда я усаживаюсь перед одной из моих прорезей и начинаю ее созерцать, внезапно я чувствую, что дух мой освобождается, я ощущаю себя человеком, вырвавшимся из оков материи, принадлежащим к бесконечному простору настоящего и будущего. ». Лучо Фонтана
Совершенно не понимаю, почему в монументальной книге «Модернизм. Анализ и критика основных направлений»*,
Великая Книга
первым изданием вышедшей в 1973 году и призванной окончательно развенчать и пригвоздить весь этот модернизм/авангардизм, ни разу не был упомянут Лучо Фонтана (1899-1968). Этот мужчина был просто специально создан тем, кто создает людей, для иллюстрации советского тезиса о том, что все это так называемое «искусство» – надувательство, жалкое фиглярство и форменное издевательство над и так измученными мировым капиталом людьми доброй воли. Ведь что творил, гад! – картины резал!
Пространственная концепция: ожидание
И протыкал. Хоть и свои. Все равно же скотство.
Пространственная концепция: ожидание
Это притом, что и дед, и папа этого говнюка происходили из мира искусства – они были итало-аргентинскими скульпторами. Фонтана тоже был поначалу вполне традиционным скульптором и болтался между этими двумя странами. Но больше, конечно, он жил и работал в Италии. Повоевал за нее в Первой мировой войне, получил медаль за отвагу, потом закончил в Милане Академию Брера. В самом начале 30-х гг. попал в авангардисты.
Если окинуть не очень пытливым взором творчество Фонтаны, то возникает довольно устойчивое впечатление некоторого хаоса и несколько неупокоенной души. С одной стороны, он уже в 1930 году делает первую в Италии выставку абстрактной скульптуры, чуть позже создает итальянский филиал известной французской абстракционистской группы «Абстракция-Творчество», ваяет скульптуры из проволоки, с другой стороны, он в то же самое время делает такие вот вполне вроде бы традиционные вещи.
Олимпийский атлет в ожидании
Рыбак с гарпуном
Позже у него соседствуют такие вот штуки.
Пространственная концепция: черная скульптура
Сражение
Пространственная концепция: часть
Структура в неоне**
А ведь он еще и, как было сказано, резал
Пространственная концепция: ожидание
Пространственная концепция: ожидание
Пространственная концепция: ожидание
Пространственная концепция: ожидание***
На самом же деле всю жизнь Фонтана разрабатывал две проблемы. Первая – это очередной вариант Gesamtkunstwerk – совокупного художественного продукта – т.е., в его варианте, синтеза живописи, скульптуры, поэзии, музыки, науки, техники, материи, природы, Бога и т.д., если что-то еще осталось. Вторая проблема вытекала из первой и была проблемой пространства, точнее, проблемой привнесения этого самого пространства в плоский, двухмерный и потому неполноценный мир живописи. Эту вторую проблему Фонтана решал двумя способами. Он оскульптуривал живопись.
Пространственная концепция: часть
Или оживописивал скульптуру.
Не знаю, как называется. 30-е годы
Рассуждения Фонтаны о Gesamtkunstwerk и о пространстве поднимаются до каких-то космогонических высот и слегка отдают мистикой. В сороковые годы и позже он посвятил этим скорбным делам несколько манифестов, теоретических работ и кучу произведений. Создал под это дело целое направление – спациализм, от итальянского spazio – пространство, существовавшего в его построении в двух представлениях: как пространство произведения искусства и как космос. Эти представления у него там легко перетекали друг в друга.
Как можно – и нужно — заметить, для этих послевоенных и еще более поздних времен подобная проблематика выглядит несколько архаично. Gesamtkunstwerk в том или ином, но без Бога и мистики, виде – любимое дело и родных Фонтане футуристов, и дадаистов, и нашего русского авангарда. Бог, мистика и личная космогония тоже уже не канали после монументальных конструкций Малевича, Кандинского, Филонова и многих других матерых мыслителей с кистью в руках. Проблемой преодоления прискорбной двухмерности живописного полотна так или иначе, но, опять же, похоже, были озабочены кубисты, те же дадаисты и, допустим, наш родной Татлин, пусть это были и чисто апофатические варианты, т.е. вытекающие из желания живопись убить нахрен. Разные там коллажи, ассамбляжи, рельефы, контррельфы. Во времена Фонтаны авангардизм все-таки уже задавал себе и миру всякие другие вопросы. Социальные, экзистенциальные, политические. Поэтому, если иметь в виду все перечисленные заслуги Фонтаны, крутой авангардист из него никак не получается. Какой-то он тут запоздалый. И выводить из его достаточно анахроничных построений перформанс, энвайронмент и разные другие прогрессивные практики 50-х-60-х гг. – занятие порочное, которым заняты, по всей видимости, одни итальянцы. Хотя их понять можно. У них между футуризмом с метафизикой до арте повера практически один Джакометти болтается, что, конечно, обидно.
Но вот в чем Фонтана могуч и гениален, что у него никогда не отнять, и за что его взяли в будущее – это вот этот жест, страшный и прекрасный, как жизнь.
Фонтана режет холст
Рассмотрим это великое и краткое, как жизнь, действие в деталях и со всех сторон. Я сразу отложу в сторону всяческий фрейдизм. Меня совершенно не интересует, какие мотивы, неврозы и детские сексуальные травмы заставляли Фонтану систематически вспарывать грубым, мужским, фаллическим жестом беззащитную, пассивную поверхность картины. Замечу только, так, к слову, что на итальянском – pittura – и испанском – pintura – «картина» состоит в женском роде. Мама вот у Фонтаны актрисой служила. И аргентинка еще была – вроде ничего такого тут нет. С другой стороны, по-итальянски – quadro – и по-испански – lienzo – «картина» и в мужском роде тоже существует. Если в эту сторону идти, в смысле, что Фонтана вспарывал беззащитного, пассивного картина, очень интересные психоаналитические перспективы открываются. Папа у Фонтаны, опять же, итальянец, скульптор, как было сказано. А скульптура, она же с насилием связана, над материалом-то. Правда, живопись тоже вроде связана, хоть и не с таким брутальным. Да ну его, к бесу, психоанализ этот. Черт знает до чего дойти можно. Но как же это все-таки напоминает женскую письку! Мировую вагину, так сказать.
Пространственная концепция: ожидание
Итак, вспарывает, значит, Фонтана острым ножиком картину, беззащитную такую, пассивную, покорную… Тьфу ты! Короче, этот жест совершенно парадоксален и амбивалентен. Он, с одной стороны, предельно разрушителен, с другой стороны, столь же предельно созидателен – формирует совершенно другой объект. Двухмерное мгновенно превращается в трехмерное – края-то у разреза загибаются, непроницаемое оказывается пронизанным окружающим пространством, имманентная автономность объекта «картина» перестает существовать. В этом жесте есть и наглое осквернение чистой, ровной, сакральной (пассивной, беззащитной, елы-палы) поверхности холста, т.е. действительно, насилие. И есть в нем активная, созидательная, преобразующая воля творца, т.е. тоже насилие. Очень ответственное, т.к. жест необратим. Он должен быть выверенным, точным, коротким и энергичным, как удар ассасина или туше Ван Клиберна. В сущности, мы имеем дело с очень сильной метафорой творчества. Как хотите, а у меня этот жест Фонтаны вызывает устойчивую ассоциацию с демиургическим движением руки/пальца Бога с этой вот фрески.
Микеланджело. Сотворение Адама
Поначалу Фонтана резал всякую сделанную собой разноцветную геометрическую абстракцию.
Пространственная концепция: ожидание
Но потом перешел на монохромы. Возможно, это результат общения с Кляйном. Вот явно в его честь картинка – цвет кляйновский.
Пространственная концепция: ожидание
В любом случае, монохром – правильнее, ничего не отвлекает от главного – от разреза. В конце концов, Фонтане нужна была картина вообще, без всяких уточняющих деталей. Ну и, как было сказано, хорошо вспоротый монохром – это просто красиво.
Пространственная концепция: ожидание
Хотя я не уверен, что Фонтана стремился к такому несколько дизайнерскому качеству.
Тут есть еще одна интересная штука. Режет-то Фонтана абстракцию, но при этом, парадоксальным образом, как бы по-новому воспроизводит концепцию картины как окна в мир – он же вводит третье измерение, только использует для этого не воздушную/линейную перспективу, а нож. Да он же просто реалист, Фонтана-то. К ножу приравнявший кисть. Все вышенаписанное хорошо применимо и к его жесту протыкания, просто там результат не такой красивый и изящный – края неровные и дырка кривая и необязательная в своих очертаниях.
В общем, получился у Фонтаны совершенно отдельный, мощный и красивый вариант живописи действия. В 1966 году он получил гран-при Венецианской биеннале. Но за энвайронмент с использованием неоновых трубок. Тут я с руководством мероприятия категорически не согласен – какой, к бесу, неоновый энвайронмент, когда такая красота есть.
Пространственная концепция: ожидание
У ценителей искусства может возникнуть вопрос – ну а чего Фонтана эта столько холстов-то вспорола? Ну, располосовал один, показал людям, на что способен, обозначил прием, хватит уже, наверное. Оставь девственные холсты настоящим художникам, они на них что путное изобразят. Что тут ответить? Ведь эти настоящие художники одни и те же мотивы на холстах воспроизводят? Стога сена, например, по тридцать раз, каждый из которых – немного другой. Вот и Фонтана этим же был занят. Художник должен делать картины. Он и делал. Кроме того, как я уже написал, Фонтана вкладывал в это свое резанье определенные мистико-божественно-космические смыслы. «Бог невидим, Бог непредставим… даже в религии аллегориям пришел конец… я изображаю символ «я верую в Бога», делаю две прорези. Это и есть Бог или все что угодно, но я не могу его изобразить, он слишком велик, если я действительно в него верю; моя картина рождается моей верой…». Так что это был еще и ритуал, типа молитвы. Никто же не скажет верующему, что один раз помолился – и хватит.
То, что Фонтана вкладывал в свои работы еще и другие смыслы, приводило к тому, что он делал, на мой взгляд, совершенно лишние вещи. Например, он подкладывал под разрез что-нибудь черненькое, тряпочку какую-нибудь.
Пространственная концепция: ожидание
Как бы сквозь разрез мерцало мировое космическое пространство. Или подклевал с изнанки холста всякие материалы вроде марли, с другим коэффициентом натяжения, чтобы края разреза то смотрели наружу,
Пространственная концепция: ожидание
Пространственная концепция: ожидание
Тут, конечно, неплохо бы пройтись по некоторым местам бритвой Оккама, я так думаю. Ненужное это ребячество, не ко времени.
Одно меня удивляет, почему маньяки не кидаются с ножом на работы Фонтана, а предпочитают фигуративную живопись? Вообще, это вопрос – если изрезать картинку Фонтаны, то это будет вандализм или сотрудничество? Надо Бренеру идею подкинуть. Или Авдею Тер-Оганяну.
Вот так. А то все хотят, чтобы художник работал над картиной долго.
Бонус
Пространственная концепция: ожидание
Пространственная концепция: конец Бога
Из интервью: «Помнишь картины из «Конца Бога»? Был ли там Бог? В них была дыра, а дыра — это всегда ничто, правильно? Бог и есть ничто… Бог невидим, Бог непредставим, поэтому сегодня художник не может изобразить Бога, сидящим в кресле, бородатым, держащим мир в руке…» Бог как дыра – это круто. Впрочем, он давно умер.
Без названия
Пространственная концепция: Нью-Йорк 10
Пространственная концепция. Серия «Металл»
Пространственная концепция: церковь Венеции
Пространственная концепция: конец Бога
Мадонна с младенцем
Ранняя работа, сильно барочная.
* По этой книге познавало западное искусство несколько поколений советских современных художников и любителей прекрасного. Модернизм/авангардизм в СССР можно было только ругать – не ругательных книг не было — но делать это можно было по-разному. В этой книге ругали хорошо, т.е. там было много картинок, хоть и черно-белых и маленьких, много цитат и довольно корректных изложений концепций разных ругаемых направлений. Познавательная книга была. Вышло несколько ее изданий, но достать ее все равно было трудно. Были еще книги, похуже: «Кризис безобразия», «Кто правит бал» и т.д. Ситуация с ними не безнадежна – многие высказывания нашего министра без культуры В. Р. Мединского о современном искусстве заставляют предположить, что он их читает.
** Неон, который потом будут активно употреблять самые разные художники, Фонтана, по всей видимости, использовал первым, еще в 1949 году, в похожей штуковине, которую легко можно назвать протоэнвайронментом.
*** Вы, наверное, уже обратили внимание на некоторое однообразие ассортимента названий работ у Фонтаны. Так ему было надо – он мыслил сериями. Больше не обращайте. Я их пишу только потому, что у картинки название должно быть.
Источник