Кто знает край, где небо блещет
Кто знает край, где небо блещет
Неизъяснимой синевой,
Где море теплою волной
Вокруг развалин тихо плещет,
Где вечный лавр и кипарис
На воле гордо разраслись,
Где пел Торквато величавый,
Где и теперь во мгле ночной
Адриатической волной
Повторены его октавы,
Где Рафаэль живописал,
Где в наши дни резец Кановы
Послушный мрамор оживлял,
И Байрон, мученик суровый,
Страдал, любил и проклинал?
__ __ __ __ __ __ __ __ __
__ __ __ __ __ __ __ __ __
Волшебный край, волшебный край,
Страна высоких вдохновений,
Людмила зрит твой древний рай,
Твои пророческие сени.
На берегу роскошных вод
Порою карнавальных оргий
Кругом ее кипит народ,
Ее приветствуют восторги.
Людмила северной красой,
Всё вместе — томной и живой,
Сынов Авзонии пленяет
И поневоле увлекает
Их пестры волны за собой.
На рай полуденной природы,
На блеск небес, на ясны воды,
На чудеса немых искусств
В стесненьи вдохновенных чувств
Людмила светлый взор возводит,
Дивясь и радуясь душой,
И ничего перед собой
Себя прекрасней не находит.
Стоит ли с важностью очей
Пред флорентинскою Кипридой,
Их две. и мрамор перед ней
Страдает, кажется, обидой.
Мечты возвышенной полна,
В молчаньи смотрит ли она
На образ нежный Форнарины,
Или Мадонны молодой,
Она задумчивой красой
Очаровательней картины.
Скажите мне: какой певец,
Горя восторгом умиленным,
Чья кисть, чей пламенный резец
Предаст потомкам изумленным
Ее небесные черты?
Где ты, ваятель безымянный
Богини вечной красоты?
И ты, Харитою венчанный,
Ты, вдохновенный Рафаэль?
Забудь еврейку молодую,
Младенца-бога колыбель,
Постигни прелесть неземную,
Постигни радость в небесах,
Лиши Марию нам другую,
С другим младенцем на руках.
__ __ __ __ __ __ __ __ __
* Ты знаешь ли тот край.
«Вильгельм Мейстер». (нем.)
Источник
«Кто знает край, где небо блещет. » (Пушкин А.С.)
Стихотворение ««Кто знает край, где небо блещет. »» [ i ] (1828 г.) русского поэта Пушкина Александра Сергеевича (1799 – 1837).
«Кто знает край, где небо блещет. »
(Ты знаешь ли тот край. Вильгельм Мейстер. (Немецк.))
Кто знает край, где небо блещет
Вокруг развалин тихо плещет;
Где вечный лавр и кипарис
Где пел Торквато величавый;
Где и теперь во мгле ночной
Где в наши дни резец Кановы
Страдал, любил и проклинал?
Волшебный край, волшебный край,
Страна высоких вдохновений,
Людмила зрит твой древний рай,
Всё вместе — томной и живой,
На рай полуденной природы,
На блеск небес, на ясны воды,
В стесненье вдохновенных чувств
Людмила светлый взор возводит,
Себя прекрасней не находит.
Стоит ли с важностью очей
Пред флорентинскою Кипридой,
Их две. и мрамор перед ней
В молчанье смотрит ли она
На образ нежный Форнарины
Чья кисть, чей пламенный резец
Предаст потомкам изумленным
Где ты, ваятель безымянный
Постигни прелесть неземную,
Постигни радость в небесах,
С другим младенцем на руках.
↑ i) При жизни Пушкина не печаталось.
Людмила, по-видимому, заменяет здесь какое-то другое — реальное имя. На полях Пушкин намечал и другие имена: Рогнеда, Лейла и т. п. Судя по стиху «Пиши Марию нам другую», это имя должно быть Мария. По свидетельству П. В. Анненкова, речь идет о Марии Александровне Мусиной-Пушкиной (1801—1853). Вернувшись из поездки в Италию, она «капризничала и раз спросила себе клюквы в большом собрании. Пушкин хотел написать стихи на эту прихоть и начал описанием Италии «Кто знает край». Но клюква, как противуположность, была или забыта, или брошена». Описание Италии из данного стихотворения перенесено в стихотворение «Когда порой воспоминанье», где Италии противопоставлена картина севера.
Первый эпиграф — из песенки Миньоны (в романе «Вильгельм Мейстер» Гёте).
Источник: Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. дом); 4-е изд. – Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977 – 1979.
Источник
Александр Пушкин — Кто знает край, где небо блещет: Стих
Кто знает край, где небо блещет
Неизъяснимой синевой,
Где море теплою волной
Вокруг развалин тихо плещет;
Где вечный лавр и кипарис
На воле гордо разрослись;
Где пел Торквато величавый;
Где и теперь во мгле ночной
Адриатической волной
Повторены его октавы;
Где Рафаэль живописал;
Где в наши дни резец Кановы
Послушный мрамор оживлял,
И Байрон, мученик суровый,
Страдал, любил и проклинал?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Волшебный край, волшебный край,
Страна высоких вдохновений,
Людмила зрит твой древний рай,
Твои пророческие сени.
На берегу роскошных вод
Порою карнавальных оргий
Кругом ее кипит народ;
Ее приветствуют восторги.
Людмила северной красой,
Все вместе — томной и живой,
Сынов Авзонии пленяет
И поневоле увлекает
Их пестры волны за собой.
На рай полуденной природы,
На блеск небес, на ясны воды,
На чудеса немых искусств
В стесненье вдохновенных чувств
Людмила светлый взор возводит,
Дивясь и радуясь душой,
И ничего перед собой
Себя прекрасней не находит.
Стоит ли с важностью очей
Пред флорентинскою Кипридой,
Их две… и мрамор перед ней
Страдает, кажется, обидой.
Мечты возвышенной полна,
В молчанье смотрит ли она
На образ нежный Форнарины
Или Мадоны молодой,
Она задумчивой красой
Очаровательней картины…
Скажите мне: какой певец,
Горя восторгом умиленным,
Чья кисть, чей пламенный резец
Предаст потомкам изумленным
Ее небесные черты?
Где ты, ваятель безымянный
Богини вечной красоты?
И ты, харитою венчанный,
Ты, вдохновенный Рафаэль?
Забудь еврейку молодую,
Младенца-бога колыбель,
Постигни прелесть неземную,
Постигни радость в небесах,
Пиши Марию нам другую,
С другим младенцем на руках.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Источник
Где море теплою волной
Kennst du das Land…Willi. Heist.
По клюкву, по клюкву,
По ягоду, по клюкву…
Кто знает край, где небо блещет
Неизъяснимой синевой,
Где море теплою волной
Вокруг развалин тихо плещет;
Где вечный лавр и кипарис
На воле гордо разрослись;
Где пел Торквато величавый;
Где и теперь во мгле ночной
Адриатической волной
Повторены его октавы;
Где Рафаэль живописал;
Где в наши дни резец Кановы
Послушный мрамор оживлял,
И Байрон, мученик суровый,
Страдал, любил и проклинал?
Волшебный край, волшебный край,
Страна высоких вдохновений,
Людмила зрит твой древний рай,
Твои пророческие сени.
На берегу роскошных вод
Порою карнавальных оргий
Кругом ее кипит народ;
Ее приветствуют восторги.
Людмила северной красой,
Всё вместе — томной и живой,
Сынов Авзонии пленяет
И поневоле увлекает
Их пестры волны за собой.
На рай полуденной природы,
На блеск небес, па ясны воды,
На чудеса немых искусств
В стесненье вдохновенных чувств
Людмила светлый взор возводит,
Дивясь и радуясь душой,
И ничего перед собой
Себя прекрасней не находит.
Стоит ли с важностью очей
Пред флорентинскою Кипридой,
Их две… и мрамор перед ней
Страдает, кажется, обидой.
Мечты возвышенной полна,
В молчанье смотрит ли она
На образ нежный Форнарины
Или Мадонны молодой,
Она задумчивой красой
Очаровательней картины…
Скажите мне: какой певец,
Горя восторгом умиленным,
Чья кисть, чей пламенный резец
Предаст потомкам изумленным
Ее небесные черты?
Где ты, ваятель безымянный
Богини вечной красоты?
И ты, харитою венчанный,
Ты, вдохновенный Рафаэль?
Забудь еврейку молодую,
Младенца-бога колыбель,
Постигни прелесть неземную,
Постигни радость в небесах,
Пиши Марию нам другую,
С другим младенцем на руках.
Источник