Scarface.Факты о фильме
Дубликаты не найдены
Фильм «Лицо со шрамом»
Бандиты, посланные боливийским наркодельцом, штурмуют виллу кубинского «авторитета» во Флориде. Когда нанюхавшийся кокаина кубинец видит на мониторах камер наблюдения, что враги ворвались в дом и подбираются к его кабинету, он вытаскивает из шкафа и лихорадочно собирает штурмовую винтовку с подствольным гранатометом. «Хотите поиграть? Сейчас поиграем!» – бормочет кубинец. Он наставляет оружие на запертую дверь, кричит: «Хотите по-плохому? Ну, ладно. Поздоровайтесь с моим маленьким другом!» – и выпускает гранату. Дверь разлетается вдребезги. Стоящих за ней бандитов отбрасывает на пол и засыпает обломками.
Хотя Голливуд обожает выпускать ремейки, «обновленные» фильмы нечасто завоевывают зрительские кошельки и любовь. Не стала исключением и одна из самых громких премьер 1983 года. Новая версия классической довоенной картины, эта эпическая гангстерская драма не слишком удачно прошла в прокате и провалилась в глазах многих критиков. Однако с годами этот фильм был переосмыслен, и сейчас при перечислении шедевров эпохи эксперты и киноманы часто называют «Лицо со шрамом».
Вышедший в 1972 году «Крестный отец» был столь важной, поистине эпохальной картиной, что сейчас трудно представить, что фильмы о коза ностра снимались в Голливуде задолго до Фрэнсиса Форда Копполы. Но, разумеется, так оно и было. Итальянская мафия стала притчей в языцех во времена «сухого закона» (как нация виноделов, итальянцы с готовностью взялись за снабжение американцев спиртным), и книги и фильмы о ней не замедлили последовать.
Одной из ранних картин на эту тему была гангстерская драма «Лицо со шрамом», поставленная будущим голливудским классиком Говардом Хоуксом и спродюсированная легендарным Говардом Хьюзом, героем сравнительно недавней ленты Мартина Скорсезе «Авиатор». Фильм был художественным произведением об амбициозном бандите Тони Камонте, но ставшее заглавием прозвище главного героя и некоторые его преступления были позаимствованы из жизни знаменитого Аль Капоне.
В сравнении с «Крестным отцом» и другими будущими жанровыми шедеврами «Лицо со шрамом» было жестким, но аляповатым произведением. Но для своего времени это было существенное и весьма экстремальное кино с массовыми бандитскими расстрелами и трагической историей о человеке, который неправильно понял Американскую мечту (амбиции амбициями, но закон все же нужно соблюдать!). Поэтому сейчас «Лицо со шрамом» Хоукса считается одним из тех устаревших хитов, которые все же нужно знать киноманам и профессионалам.
Одним из таких профессионалов в начале 1980-х был Аль Пачино, ведущий актер «Крестного отца». Он к тому времени уже сам был из тех, чье творчество изучают в киношколах, но когда однажды Пачино с друзьями шел по бульвару Сансет и увидел, что в кинотеатре повторного фильма крутят «Лицо со шрамом», он предложил зайти и причаститься к творчеству предшественников.
Как только в зале погас свет и актер увидел на экране Муни в роли Камонте, он вдруг решил, что сам мог бы сыграть эту роль и после расчетливого и хладнокровного Майкла Корлеоне изобразить более страстный, более «национальный» характер – сурового, но немного наивного преступника, который не наследует отцовскую империю, а пробивается на вершину с самых низов. Так что после сеанса Пачино позвонил своему агенту и продюсеру Мартину Брегману и сказал, что пора обновить «Лицо со шрамом» в соответствии со стандартами и возможностями нового Голливуда.
Сказано – сделано. Брегман с готовностью взялся за этот проект, так как предыдущая картина Пачино «Разыскивающий» (1980), в которой актер изобразил полицейского под прикрытием, шляющегося по гей-барам в поисках серийного убийцы, изрядно подмочила звезде репутацию. «Крутая» роль в коронном для Пачино гангстерском кино была для карьеры актера тем, что доктор прописал.
Первым, к кому обратился продюсер, был режиссер «Кэрри» Брайан да Пальма. Он был естественным кандидатом – талантливый постановщик с итальянскими корнями, знающий толк в напряженных зрелищах. Однако де Пальма был не слишком заинтересован в создании исторического кино (новое «Лицо со шрамом» должно было дотошно воспроизвести довоенную жизнь итальянской мафии), и когда Брегману не понравились некоторые его художественные предложения, режиссер не стал за них сражаться, а просто покинул проект.
Далее Брегман и Пачино обратились к ветерану Сидни Люмету, который в 1975 году снял актера в «Собачьем полдне», и Люмет на правах голливудского «авторитета» предложил перекроить проект – не соревноваться с «Крестным отцом» в изображении итальянских гангстеров, а снять современное кино о наводнивших Майами кубинских мафиози (очищая страну от «нежелательных элементов», Фидель Кастро позволил эмигрировать десяткам тысяч уголовников и психопатов).
Брегман мгновенно оценил роскошный потенциал этой идеи, и он позволил Люмету заказать сценарий Оливеру Стоуну, будущему знаменитому режиссеру, а в то время набирающему карьерные очки сценаристу, лауреату «Оскара» за драму Алана Паркера «Полуночный экспресс».
Когда сценарист собрал достаточно жутких реальных историй, некоторые из которых были включены в фильм, он решил, что с наркотиками пора завязывать – равно как и с тусовками в обществе гангстеров. Чтобы как можно дальше убраться и от первых, и от вторых, Стоун сбежал в Париж (сын француженки, он всегда считал этот город родным), снял квартиру и соединил неприятное с полезным – «ломку» с сочинением сценария. Полностью растормозившись, он выплеснул в новый текст «Лица» все, что хотел сказать о «латинских» бандитах-беспредельщиках, об одержимости Америки успехом любой ценой и о флоридском гламуре, купленном на деньги картелей.
В итоге сценарий Стоуна получился столь суровым, что Люмет с ним работать отказался.Брегман и Пачино, однако, были в восторге.Прописав картину на студии Universal, создатели «Лица» занялись кастингом. Подобно их предшественникам из 1930-х, они не собирались набивать картину аутентичными «латиносами» и кубинцами, чтобы на их фоне американский итальянец Аль Пачино не показался подделкой. Однако вовсе отказаться от актеров «верного» этноса было глупо, и потому роль Мэнни, лучшего друга главного героя (уже не Тони Камонте, а Тони Монтаны), получил уроженец Гаваны Стивен Бауэр – телевизионный актер, только что женившийся на Мелани Гриффит и донельзя счастливый, что обошел во время кастинга Джона Траволту.
Поскольку покорение США для Тони Монтаны было бы немыслимо без покорения белокурой красотки, на роль Эльвиры Хэнкок пробовали насколько «нелатинских» женщин, насколько это было возможно. Бывшая участница конкурса «Мисс Калифорния» Мишель Пфайффер выглядела как раз так, как должна была выглядеть Эльвира (спасибо немецким и шведским корням!), но де Пальма наотрез отказывался ее прослушивать, поскольку видел ее в провальном «Бриолине 2». Брегман, однако, настоял, чтобы Пфайффер приняла участие в пробах, и девушка победила таких тогдашних и будущих знаменитостей, как Гленн Клоуз, Кэрри Фишер, Джина Дэвис, Шэрон Стоун и Сигурни Уивер (в пробах участвовали едва ли не все актрисы, которые могли претендовать на эту роль, и кастинг затянулся на три месяца).
Собрав наконец труппу, продюсеры прибыли в Майами для подбора съемочной натуры и обнаружили, что им там не рады. И это еще было мягко сказано. Кубинская мафия, туристические организации, местные власти, простые горожане – никто не хотел, чтобы голливудцы ославили их город как новую криминальную столицу Америки, да еще и захваченную мафией из свежепонаехавших «латинос». Пришельцев буквально выгнали из города, и те решились вернуться в Майами лишь в самом конце съемок, чтобы под присмотром телохранителей запечатлеть необходимый минимум городских видов. Все остальные съемки проходили в Калифорнии – к счастью, не столь уж сильно отличающейся от Флориды. И океан рядом, и «латиносов» пруд пруди, и архитектура сходная… Например, внешний вид виллы Тони Монтаны снимался в поместье El Fureidis, построенном в начале XX века в округе Санта-Барбара (да-да, том самом).
С технической точки зрения съемки «Лица со шрамом» были не очень сложными. Разговоры, разговоры, разговоры, периодические вспышки насилия и финальное побоище на вилле Монтаны. Отнюдь не «Звездные войны» и не «Индиана Джонс». Однако эта простота оказалась обманчивой. Ведь когда вы создаете масштабный экшен, вы его заранее продумываете и просчитываете, а затем приходите на площадку и работаете по согласованному плану – иначе ничего не выйдет. В разговорных же сценах всегда есть соблазн доработать диалоги, поэкспериментировать с мизансценой, поиграть с декорациями, сделать ленту размашистее, чем ранее планировалось… И съемки «Лица» начали затягиваться. Безбожно затягиваться.
Вместо намеченных трех месяцев съемки картины шли полгода. Атмосфера на площадке накалялась, создатели фильма беспрестанно спорили, и каждый гнул свою линию, предлагал свое видение проекта. В какой-то момент режиссер де Пальма и оператор-постановщик Джон Алонзо просто перестали разговаривать, потому что последний сам пытался командовать актерами (актер по первой профессии, Алонзо полагал, что не хуже постановщика знает, что нужно фильму). Когда им нужно было что-то обсудить, они прибегали к помощи посредников. Масла в огонь подливал и Стоун – также человек с режиссерскими амбициями и с вполне определенным видением.
В частности, сценаристу совершенно не нравилось, что де Пальма сделал с финальными сценами. В сценарии Стоуна Монтану быстро и профессионально убивали два мафиозных киллера. Режиссер же решил, что такой крутой парень, как Монтана, должен забрать с собой в ад целый бандитский отряд, и «исполнение» превратилось в побоище. При этом эпизод получился куда масштабнее, чем де Пальма планировал, поскольку в начале съемок фрагмента Пачино обжег руку о ствол раскаленной от стрельбы винтовки. Пока актер лечил ладонь, де Пальма снимал, снимал и снимал бандитов, которых выкашивает невидимый стрелок (то есть Монтана). Кстати, одну из сцен в этом фрагменте поставил Стивен Спилберг, забежавший на студию в гости
Затянувшиеся съемки почти всех выводили из себя – и членов группы, и актеров, и более всего студийных финансистов, которым оставалось лишь смотреть, как деньги Universal утекают в песок. Поделать они ничего не могли, так как едва ли не основным генератором проволочек был перфекционист Пачино, а с ним связываться никто не хотел. Его ведь нельзя было уволить, не развалив проект. К тому же актер так глубоко вошел в роль (в частности, он все время говорил с кубинским акцентом), что его просто начали побаиваться.
Когда фильм был наконец закончен, все захотели побыстрее от него отделаться и заняться чем-то другим. Пачино, например, даже не пришел на вечеринку по поводу завершения проекта. Однако продюсерам и де Пальме еще предстояло побороться за подходящий для студии рейтинг картины.
Естественно, фильм с обилием ругательств, употреблением наркотиков и прочими «взрослыми» составляющими не мог претендовать на меньшее, чем рейтинг R. Но MPAA присвоила картине «порнографический» рейтинг X, а это означало, что ленту можно будет показать лишь в некоторых наименее разборчивых кинотеатрах.
Наибольшие нарекания вызвала сцена, в которой одного из персонажей за пределами кадра разделывали заживо бензопилой. Хотя собственно распиливание показано не было, зрители видели и кровь, и бензопилу, и эпизод был почти столь же жутким, как продемонстрированное «во всей красе» медленное и садистское убийство. Де Пальма согласился на небольшие сокращения, но отказался вовсе изымать эпизод из фильма, так как ему было важно показать «беспредельность» мафии Майами. Конфликт был исчерпан, лишь когда в него вмешался президент Universal Роберт Рэм, который продавил нужное студии решение (то есть рейтинг R).
Поддержка босса, впрочем, не означала, что Universal всем сердцем верит в «Лицо со шрамом». Съемочные проволочки, колоссальный перерасход бюджета и почти трэшевая жестокость и агрессивность получившегося фильма (который, как уже отмечалось, вышел куда более боевиковым, чем изначальный сценарий Стоуна) заставили студию разочароваться в постановке.
Оставалась еще надежда на зрителей, но и они были не в восторге. Выйдя в прокат 9 декабря 1983 года, 25-миллионное «Лицо» собрало в Штатах 45 миллионов долларов и окупило студийные расходы лишь с помощью еще 20 миллионов, заработанных за рубежом. В сочетании с негативными отзывами в прессе, ругавшей «Лицо» за жестокость и воспевание мафиозного насилия, это был полный провал. Особенно для Стоуна, на которого повесили всех собак и который долго после этого не мог найти новую интересную работу.
Конец пути? Как бы не так. Вскоре и зрители, и критики начали пересматривать свое отношение к фильму, когда стало ясно, что гламур, жестокость и разгул – это не трэш и не китч, а мейнстрим 1980-х. Для нарождающегося гангста-рэпа Тони Монтана и вовсе стал героем – живущий по понятиям «этнический» бандит, который, как умеет, заботится о своих родных и погибает, потому что отказывается убивать семью заказанного ему журналиста (бизнес-партнер Тони воспринимает это как предательство и объявляет на героя охоту). Да, он не был чернокожим, но за неимением экранных героев своего цвета рэперы довольствовались «латиносом».
Так постепенно «Лицо со шрамом» превратилось из парии в символ эпохи, вдохновивший немало криминальных лент и сериалов (в том числе популярное шоу «Полиция нравов Майами»). Стала культовой и фраза «Поздоровайтесь с моим маленьким другом!», запомнившаяся зрителям провокационной фрейдистской игрой со вторым смыслом выражения «мой маленький друг».
Автор Борис Иванов
История цензуры фильма «Лицо со шрамом: Позор нации» 1932года!
Режиссеры: Ховард Хоукс, Ричард Россон
Сюжет:
Фильм рассказывает историю о жестком контроле организованной преступности над Чикаго в эпоху «сухого закона». Главный герой — Тони Кармонте, честолюбивый преступник, не знающий жалости. Тони идет к своей цели: он намерен стать криминальным боссом города.
История цензуры:
Реформаторы и цензоры часто запрещали фильмы, сочетавшие в себе развлекательный и социальный аспекты, такие как «Лицо со шрамом», потому что, даже если главные герои в конце фильма умирали жестокой смертью, все равно «каждая такая картина нарушала правила, заставляя „сочувствовать“ уголовнику, и / или учила впечатлительную молодежь, как можно успешно совершить преступление».
Кажется, самым опасным из ранних фильмов о гангстерах стал «Лицо со шрамом», на фоне которого, как было сказано в одной из рецензий, «все остальные смотрелись практически невинно». Джейсон Джой, глава Комитета по связям с киностудиями (КСК), не поддержал идею съемок этого фильма, когда Ховард Хьюз заявил о ней в первый раз, и потребовал, чтобы Хьюз даже и не думал об этом:
«Этот фильм нельзя снимать ни при каких обстоятельствах. И американский народ, и все добросовестные комиссии по цензуре штатов считают гангстеров и хулиганов отвратительными. Гангстерство не должно упоминаться в кинематографе. Если вы все-таки наберетесь храбрости снять „Лицо со шрамом“, эта организация сделает все, чтобы он никогда не вышел в свет».
Хьюз передал это письмо своему сопродюсеру Ховарду Хоуксу с запиской следующего содержания:
«К черту бюро Хейза! Начинайте съемки, и сделайте этот фильм как можно правдивее, интереснее и страшнее».
В первой версии фильма все было так, как хотел Хьюз, однако в конце концов было внесено множество изменений, чтобы задобрить КСК. Несмотря на мнение критиков о том, что фильм чрезвычайно жесток, историки кино утверждают, что версия, выпущенная в прокат, оказалась до такой степени сильно выхолощенным вариантом первоначального сценария, что картина стала «тенью того, чем могла бы быть».
Биограф и сценарист Бен Хечт заявил, что продюсеры велели сделать сценарий жестоким, и он пообещал им минимум 25 убийств; критики утверждают, что количество убитых превысило 40 человек. Первоначальная версия фильма огорчила Ассоциацию продюсеров и дистрибьюторов художественных фильмов (АПДХФ) по нескольким причинам. В ней показано, как политики и уважаемые граждане общаются в приватной обстановке с гангстерами, а потом публично осуждают их. Мать Тони прекрасно знает, что ее сын преступник, и тем не менее продолжает относиться к нему с любовью.
Перед тем как подумать о получении одобрения для фильма в АПДХФ, в бюро Хейза хотели, чтобы он стал уроком нравственности, а не отражением того, что могло бы быть. Уилл Хейз начал с того, что потребовал сделать подзаголовок «Позор нации», чтобы показать, что кинематограф осуждает, а не прославляет поступки, демонстрируемые в фильме. Затем потребовалось внести изменения с целью «очистить» отношения между гангстерами и политиками так, чтобы не говорить о коррумпированности правительства, — и это несмотря на то, что население в то время отлично знало о возрастающей коррупции в большинстве крупных городов США.
Последнее, что потребовали в бюро Хейза, — внести изменения в отношение миссис Камонте к сыну таким образом, чтобы она открыто объявила ему о своем неодобрении и неоднократно повторила:
Когда в 1931 г. съемки фильма завершились, голливудские цензоры отказывались одобрить его, до тех пор пока продюсеры не согласились добавить сцены, в которых бы ясно демонстрировалось, что «в существовании банд нужно винить население, а не правоохранительные органы». Хейз также потребовал, чтобы были включены сцены, демонстрирующие эффективность правосудия в борьбе с преступностью. АПДХФ, кроме того, потребовала снять еще один финал, в котором Камонте ловят, судят и приговаривают к повешению. Хотя в Американской ассоциации художественных фильмов (ААХФ) и поставили печать «одобрено» на вторую версию фильма, они потребовали, чтобы Хьюз сохранил третью версию фильма с таким финалом.
Несмотря на все изменения и добавленный подзаголовок, первая попытка выпустить вторую версию фильма спровоцировала отказы комиссий таких штатов, как Нью-Йорк, Виргиния, Канзас и Мэриленд, а также таких городов, как Чикаго, Портленд, Бостон, Сиэтл и Детройт. Эти отказы так разозлили Ховарда Хьюза, что он сделал официальное заявление против цензуры, после чего газета New York Herald-Tribune назвала его «единственным продюсером, у которого хватило смелости выйти и сразиться с цензурой в открытую»:
Настоящей угрозой свободе честного творчества в Америке становятся мнимые хранители общественного благонравия, в понимании наших комиссий по цензуре, помогая и содействуя тщетным усилиям тех, кто из эгоистических и порочных побуждений пытается запретить художественный фильм просто потому, что в нем содержится правда о положении дел в Соединенных Штатах, попавшая на все первые полосы газет и журналов со времени введения сухого закона.
«Лицо со шрамом» — честное и серьезное доказательство существования преступного правительства в Америке, и, по существу, этот фильм станет потрясающим двигателем для нашего государственного и федерального правительства, чтобы оно приняло более действенные меры по избавлению страны от бандитизма.
ААХФ, чтобы защитить финансовые инвестиции в фильм, предприняла неожиданный ход и помогла фильму пройти городские комиссии по цензуре и комиссии штатов: в каждую комиссию для беседы был направлен глава КСК Джейсон Джой. Джой показывал членам комиссий третью версию картины с другим финалом, объяснял, что у создателей фильма не было намерения прославлять преступность, и убеждал их, что на самом деле «Лицо со шрамом» — картина нравственная и направлена против преступности. Успех, которого он сумел достичь, изменив мнение комиссий по цензуре, разозлил журналистов таких консервативных изданий, как Christian Century Magazine, 13 июля 1932 г. написавший, что подобный успех демонстрирует «непреклонное стремление кинопромышленности бороться с организациями, созданными для защиты детей от порочных кинофильмов». А в не менее консервативном издании Harrison’s Reports, в выпуске от 18 июня 1932 г., сказано, что «Лицо со шрамом» является доказательством «беспомощности цензуры излечить пороки кинопромышленности».
Однако победу кинематографистов, о которой писали эти издания, нельзя назвать полной, так как различные версии фильма шли в различных штатах. Тридцать первого марта 1932 г, Хьюз устроил в Новом Орлеане премьеру второй версии фильма. Комиссия по цензуре не слишком свирепствовала, и картину приняли хорошо. Тогда Хьюз собрал все копии третьей версии и попытался выпустить только второй вариант. Комиссия по цензуре штата Огайо выдала разрешение на его демонстрацию, однако комиссии штата Пенсильвания, а также Нью-Йорка и Чикаго отказали в разрешении. В конце концов Хьюз сдался и выпустил третью версию фильма «Лицо со шрамом» в мае 1932 г. в Нью-Йорке, в то время как на другом берегу реки Гудзон, в Нью-Джерси, второй вариант картины шел без нареканий. Этот фильм, наряду с такими фильмами, как «КУКОЛЬНОЕ ЛИЧИКО», «РЫЖЕВОЛОСАЯ ЖЕНЩИНА», «КРЕСТНОЕ ЗНАМЕНИЕ» и «ОНА БЫЛА НЕПРАВА», заставил организации консервативного толка громко воззвать об ужесточении цензуры, в результате чего возникло Общество добродетельных католиков и Администрация контроля за соблюдением правил производства кинопродукции.
Источник