Было то время года перевал лета

Страница : Сочинения графа Л. Н. Толстого. Ч. 10 (1880).djvu/11

слушалъ, разспрашивалъ, и, возбуждаемый новымъ слушателемъ, разговорился, высказалъ нѣсколько мѣткихъ и вѣскихъ замѣчаній, почтительно оцѣненныхъ молодымъ докторомъ, и пришелъ въ свое, знакомое брату, оживленное состояніе духа, въ которое онъ обыкновенно приходилъ послѣ блестящаго и оживленнаго разговора. Послѣ отъѣзда доктора, онъ пожелалъ ѣхать съ удочкой на рѣку. Сергѣй Ивановичъ любилъ удить рыбу, и какъ будто гордился тѣмъ, что можетъ любить такое глупое занятіе.

Константинъ Левинъ, которому нужно было на пахату и на луга, вызвался довезти брата въ кабріолетѣ.

Было то время года, перевалъ лѣта, когда урожай нынѣшняго года уже опредѣлился, когда начинаются заботы о посѣвѣ будущаго года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, сѣрозеленая, не налитымъ, еще легкимъ колосомъ волнуется по вѣтру, когда зеленые овсы, съ раскиданными по нимъ кустами желтой травы, неровно выкидываются по позднимъ посѣвамъ, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые въ камень скотиной пары, съ оставленными дорогами, которыя не беретъ соха, вспаханы до половины; когда присохшія вывезенныя кучи навоза пахнутъ по зарямъ вмѣстѣ съ медовыми травами, и на низахъ, ожидая косы, стоятъ сплошнымъ моремъ береженые луга съ чернѣющимися кучами стеблей выполоннаго щавельника.

Было то время, когда въ сельской работѣ наступаетъ короткая передышка, предъ началомъ ежегодно повторяющейся, и ежегодно вызывающей всѣ силы народа, уборки. Урожай былъ прекрасный, и стояли ясные, жаркіе лѣтніе дни, съ росистыми короткими ночами.

Братья должны были проѣхать чрезъ лѣсъ, чтобы подъѣхать къ лугамъ. Сергѣй Ивановичъ любовался все время красотою заглохшаго отъ листвы лѣса, указывая брату то

Источник

Таланту Л. Н. Толстого. Перевал лета!

Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился,
когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы,
когда рожь вся выколосилась и, серо-зелёная, не налитым, ещё легким колосом
волнуется по ветру, и когда зелёные овсЫ,
с раскиданными по ним кустами жёлтой травы,
неровно выкидываются по поздним посевам, где до посева блестели в травах росы,
когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю и у небольших оврагов горловины,
когда убитые в камень скотиной парЫ с оставленными дорогами, которые не берёт соха,
вспаханы до половины;
когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зорям вместе с медовыми травами
и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем бережёные луга, схожие с заповедными дубравами.
Было то время, когда в сельской работе наступает короткая передышка —
перед началом ежегодно повторяющейся и ежегодно вызывающей все силы народа уборки.
Урожай был прекрасный и стояли ясные, жаркие летние дни с росистыми короткими ночами
и ярким месяцем на горке.
Братья должны были проехать через лес, чтобы подъехать к лугам для покоса.
Сергей Иванович любовался всё время красотою заглохшего от листвы леса,
указывая брату то на незаметную звериную тропу,
то на тёмную с тенистой стороны, пестреющую жёлтыми прилистниками,
готовящуюся к цвету старую липу,
то на изумрудом блестящие молодые побеги дерев нынешнего года.
Была тихая летняя погода!
Константин Левин не любил говорить и слушать про красоты природы.
Слова снимали для него красоту с того, что он видел здесь в дни хорошей погоды.
Когда они проехали лес, всё внимание его поглотилось видом парового поля на бугре, не паханного,
где желтеющего травой, где сбитого и изрезанного клетками, где уваленного кучами, а где и вспаханного.
Подъехав к лугу, Левин остановил лошадь.
Утренняя роса ещё оставалась внизу на густом подседе травы, где не паслись ни коровы, ни кони,
и Сергей Иванович, чтобы не мочить ноги, попросил довезти себя по лугу в кабриолете —
до того ракитового куста, у которого брались окуни.
Как ни жалко было Константину Левину мять свою траву,
он въехал в луг, жалея об этом в сердцах.
Высокая трава мягко обвивалась около колёс и ног лошади,
оставляя свои семена на мокрых спицах и ступицах.
…Брат сел под кустом, разобрав удочки,
а Константин отвёл лошадь, привязал уздечку к ветке туго
и вошёл в недвижимое ветром огромное серо-зелёное море луга.
Шелковистая с выспевающими семенами трава была по пояс на заливном месте, которое он хорошо знал.
Левин подошёл к брату. Ничего не ловилось, но Сергей Иванович не скучал
и казался в самом весёлом расположении духа, готовый обо всём разговаривать.
Константин видел, что, раззадоренный разговором с доктором, он хотел поговорить.
Левину же, напротив, хотелось скорее домой, чтобы распорядиться о вывозе косцов к завтрему
и решить сомнение насчет покоса, которое сильно занимало все мысли ему.
Что ж, поедем, — сказал он — Куда ж торопиться? Посидим.
Как ты измок, однако, рядом с водой!
Хоть не ловится, но хорошо. Всякая охота тем хороша, что имеешь дело с природой.
_______
Сергей Иванович Кознышев — герой романа «Анна Каренина», единоутробный брат Константина Левина и Николая Левина (у всех троих общая мать). Сергей является старшим братом Константина.
Константин Дмитриевич Левин — герой романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина», провинциальный помещик, принадлежащий к хорошему дворянскому роду, живущий в своем имении, не служащий, серьёзно увлеченный хозяйством. За внешне размеренной жизнью и обыденными заботами скрывается напряженная работа мысли героя, глубокие интеллектуальные запросы и нравственные искания. Левин отличается искренностью, уравновешенностью, серьезным и доброжелательным отношением к людям, верностью долгу, прямотой.
____
Л. Н. Толстой. Анна Каренина. Часть третья. (Отрывок.)
Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо-зеленая, не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга…
Было то время, когда в сельской работе наступает короткая передышка пред началом ежегодно повторяющейся и ежегодно вызывающей все силы народа уборки. Урожай был прекрасный, и стояли ясные, жаркие летние дни с росистыми короткими ночами.
Братья должны были проехать чрез лес, чтобы подъехать к лугам. Сергей Иванович любовался все время красотою заглохшего от листвы леса, указывая брату то на темную с тенистой стороны, пестреющую желтыми прилистниками, готовящуюся к цвету старую липу, то на изумрудом блестящие молодые побеги дерев нынешнего года. Константин Левин не любил говорить и слушать про красоты природы. Слова снимали для него красоту с того, что он видел…
Когда они проехали лес, все внимание его поглотилось видом парового поля на бугре, где желтеющего травой, где сбитого и изрезанного клетками, где уваленного кучами, а где и вспаханного…
Подъехав к лугу, Левин остановил лошадь. Утренняя роса еще оставалась внизу на густом подседе, травы, и Сергей Иванович, чтобы не мочить ноги, попросил довезти себя по лугу в кабриолете до того ракитового куста, у которого брались окуни. Как ни жалко было Константину Левину мять свою траву, он въехал в дуг. Высокая трава мягко обвивалась около колес и ног лошади, оставляя свои семена на мокрых спицах и ступицах.
…Брат сел под кустом, разобрав удочки, а Левин отвел лошадь, привязал и вошел в не движимое ветром огромное серо-зеленое море луга. Шелковистая с выспевающими семенами трава была по пояс на заливном месте.
…Левин подошел к брату. Ничего не ловилось, но Сергей Иванович не скучал и казался в самом веселом расположении духа. Левин видел, что, раззадоренный разговором с доктором, он хотел поговорить. Левину же, напротив, хотелось скорее домой, чтобы распорядиться о вывозе косцов к завтрему и решить сомнение насчет покоса, которое сильно занимало его.— Что ж, поедем, — сказал он.— Куда ж торопиться? Посидим. Как ты измок, однако! Хоть не ловится, но хорошо. Всякая охота тем хороша, что имеешь дело с природой.

Источник

Анна Каренина (Толстой Л. Н., 1877)

В первых числах июня случилось, что няня и экономка Агафья Михайловна понесла в подвал баночку с только что посоленными ею грибками, поскользнулась, упала и свихнула руку в кисти. Приехал молодой болтливый, только что кончивший курс студент, земский врач. Он осмотрел руку, сказал, что она не вывихнута, наложил компрессы и, оставшись обедать, видимо, наслаждался беседой со знаменитым Сергеем Ивановичем Кознышевым и рассказывал ему, чтобы выказать свой просвещенный взгляд на вещи, все уездные сплетни, жалуясь на дурное положение земского дела. Сергей Иванович внимательно слушал, расспрашивал и, возбуждаемый новым слушателем, разговорился и высказал несколько метких и веских замечаний, почтительно оцененных молодым доктором, и пришел в свое, знакомое брату, оживленное состояние духа, в которое он обыкновенно приходил после блестящего и оживленного разговора. После отъезда доктора Сергей Иванович пожелал ехать с удочкой на реку. Он любил удить рыбу и как будто гордился тем, что может любить такое глупое занятие.

Константин Левин, которому нужно было на пахоту и на луга, вызвался довезти брата в кабриолете.

Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо зеленая, не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.

Было то время, когда в сельской работе наступает короткая передышка пред началом ежегодно повторяющейся и ежегодно вызывающей все силы народа уборки. Урожай был прекрасный, и стояли ясные, жаркие летние дни с росистыми короткими ночами.

Братья должны были проехать через лес, чтобы подъехать к лугам. Сергей Иванович любовался всё время красотою заглохшего от листвы леса, указывая брату то на темную с тенистой стороны, пестреющую желтыми прилистниками, готовящуюся к цвету старую липу, то на изумрудом блестящие молодые побеги дерев нынешнего года. Константин Левин не любил говорить и слушать про красоту природы. Слова снимали для него красоту с того, что он видел. Он поддакивал брату, но невольно стал думать о другом. Когда они проехали лес, всё внимание его поглотилось видом парового поля на бугре, где желтеющего травой, где сбитого и изрезанного клетками, где уваленного кучами, а где и вспаханного. По полю ехали вереницей телеги. Левин сосчитал телеги и остался довольным тем, что вывезется всё, что нужно, и мысли его перешли при виде лугов на вопрос о покосе. Он всегда испытывал что-то особенно забирающее за живое в уборке сена. Подъехав к лугу, Левин остановил лошадь.

Утренняя роса еще оставалась внизу на густом подседе травы, и Сергей Иванович, чтобы не мочить ноги, попросил довезти себя по лугу в кабриолете до того ракитового куста, у которого брались окуни. Как ни жалко было Константину Левину мять свою траву, он въехал в луг. Высокая трава мягко обвивалась около колес и ног лошади, оставляя свои семена на мокрых спицах и ступицах.

Брат сел под кустом, разобрав удочки, а Левин отвел лошадь, привязал ее и вошел в недвижимое ветром огромное серо-зеленое море луга. Шелковистая с выспевающими семенами трава была почти по пояс на заливном месте.

Перейдя луг поперек, Константин Левин вышел на дорогу и встретил старика с опухшим глазом, несшего роевню с пчелами.

— Что? или поймал, Фомич? — спросил он.

— Какое поймал, Константин Митрич! Только бы своих уберечь. Ушел вот второй раз другак…. Спасибо, ребята доскакали. У вас пашут. Отпрягли лошадь, доскакали..

— Ну, что скажешь, Фомич, — косить или подождать?

— Да что ж! По нашему до Петрова дня подождать. А вы раньше всегда косите. Что ж, Бог даст, травы добрые. Скотине простор будет.

— Дело Божье. Может, и погода будет.

Левин подошел к брату. Ничего не ловилось, но Сергей Иванович не скучал и казался в самом веселом расположении духа. Левин видел, что, раззадоренный разговором с доктором, он хотел поговорить. Левину же, напротив, хотелось скорее домой, чтобы распорядиться о вызове косцов к завтрему и решить сомнение насчет покоса, которое сильно занимало его.

— Куда ж торопиться? Посидим. Как ты измок однако! Хоть не ловится, но хорошо. Всякая охота тем хороша, что имеешь дело с природой. Ну, что зa прелесть эта стальная вода! — сказал он. — Эти берега луговые, — продолжал он, — всегда напоминают мне загадку, — знаешь? Трава говорит воде: а мы пошатаемся, пошатаемся.

— Я не знаю этой загадки, уныло отвечал Левин.

Источник