Бедная лиза симонов пруд

Трагические закоулки Москвы: здесь утопилась бедная Лиза, взорвали монастырь, а на месте храма построили ДК

В ночь на 21 января 1930 года на юго-восточной окраине Москвы прогремел мощный взрыв. На воздух взлетели пять из шести церквей древнего Симонова монастыря.

Московский Симонов монастырь, который в этом году отмечает свое 650-летие, был основан в 1370 году преподобным Феодором, племянником и учеником преподобного Сергия Радонежского. В житии святого читаем: «И нашел он прекрасное для построения монастыря место, называвшееся Симоново, недалеко от города Москвы (…) возвел нужные для монастыря изрядные строения, собрал отовсюду многочисленную монастырскую братию».

Для себя преподобный построил в густом лесу «на расстоянии двух выстрелов из лука» на самом берегу Москвы-реки уединенную келью.

«Но и здесь стали собираться к нему ученики (. ) И здесь посетил его преподобный Сергий (…) Митрополит Алексий дал благословение на основание церкви в Новом Симонове».

Строительство каменного Успенского собора длилось 26 лет. Одновременно возводились другие храмы, трапезная, монашеские кельи. А Старый Симонов монастырь остался местом уединения старцев и усыпальницей иноков. Там, под сводами Рождественской церкви, в 1380 году были похоронены герои Куликовской битвы монахи Пересвет и Ослябя.

• 
• 
• 

К концу XV века в монастыре было всего два каменных здания – собор и трапезная – и первая в Москве кирпичная монастырская ограда. А через сто лет возник великолепный архитектурный ансамбль – там были и храмы, и мощные каменные стены с башнями…

Этот монастырь-крепость в 1591 году защищал подступы к городу от хана Казы-Гирея, осенью 1606-го помешал войти в Москву войску Ивана Болотникова. Но после того как в Смуту его разорили польско-литовские интервенты, он пришел в упадок, а в 1812 году сильно пострадал еще и от французов.

Веками Симонов монастырь был центром древнерусского искусства. В его библиотеке хранились книги на греческом и славянском языках, а в мастерских создавалась искусно украшенная церковная утварь и трудились такие иконописцы как Игнатий Грек и Митрофан, наставник знаменитого Дионисия. Есть версия, что именно здесь обучался иконописному искусству Андрей Рублев.

В XIX веке окрестности монастыря были излюбленным местом прогулок московской знати. Отсюда открывался замечательный вид на Москву.

Эти места были излюбленным местом прогулок Карамзина. И именно в пруд вблизи монастырских стен бросается героиня его «Бедной Лизы». Его потом так и прозвали – Лизиным прудом.

• 
• 
• 
• 

Но уже в конце XIX века пейзаж вокруг монастыря сильно изменился. На лугах близ Москвы-реки построили механический завод, рядом — завод «Динамо». Появились железная дорога и большая товарная станция, а у самого берега – нефтяные и керосиновые склады «Товарищества Нобель». И в начале XX века это была уже унылая промышленная окраина большого города с заводскими слободками. А Симонов монастырь стал «самой малопосещаемой из всех московских обителей».

После революции монастырь не спас даже созданный в нем в 1923 году музей древней архитектуры – в 1930-м взорвали почти все его храмы, включая великолепный Успенский собор, самую высокую в Москве колокольню, созданную по проекту Константина Тона, большую часть стен, две монастырские башни. Стерли с лица земли монастырское кладбище. Уцелели только три башни, фрагмент монастырской стены, трапезная палата с церковью в честь Тихвинской иконы Божией Матери и часть хозяйственных построек.

Разрушение монастыря продолжалось. Крепостная стена в нескольких местах обвалилась, 45-метровая башня «Дуло» треснула по всей высоте. В оставшихся монастырских постройках разместился промкомбинат общества «Рыболов-спортсмен» – здесь делали рыболовные крючки и снасти. Территория превратилась в помойку…

Современные москвичи, которые любят гулять в сквере под стенами Симонова монастыря, вряд ли догадываются, что на этом месте был монастырский некрополь, что дворец культуры ЗИЛ стоит на месте Успенского собора, а надгробные плиты с монастырского кладбища пошли на его фундамент.

• Тихвинский храм: снаружи
• Тихвинский храм: внутри
• Место захоронения братии
• 

В 1991 году монастырский храм в честь Тихвинской иконы Божией Матери вернули верующим. В 1995-м в храме начались богослужения с переводом на язык жестов. Прихожане обустроили территорию, собрали обломки надгробий, очистили от мусора подвалы. Но в храме не было окон, протекала кровля, весной по стенам ручьями текла вода, а на крыше росли деревья. Фронтон трапезной держался буквально на честном слове. С тех пор многое сделано, но до полного воссоздания уникального памятника еще далеко.

Источник

Два пруда бедной Лизы

В нашем языке, реформированием которого так активно занимался Карамзин, нашлось место для устойчивых оборотов «Петербург Достоевского» и «Москва Гиляровского», но, увы, не для «Москвы Карамзина». Между тем Карамзин любил и знал Москву, а также одним из первых поместил литературных героев в «узнаваемые обстоятельства».

Знаменитое произведение Карамзина «Бедная Лиза» вышло в свет в 1792 году. Мгновенно став бестселлером, повесть была переиздана десять раз за десять лет, а поклонники, которым не хватило тиража в тысячу экземпляров, для того времени гигантского, переписывали повесть от руки. Но почему так запала в душу незатейливая, в общем-то, повесть?

Дорогами книг

В конце XVIII века к литературе в целом резко изменилось отношение. В «Бедной Лизе» впервые благодаря Карамзину личные переживания были показаны ничуть не менее значимыми, чем социальные проблемы. Так была подхвачена идея сентиментальной литературы.

Ее основоположник, роман англичанина Лоренса Стерна «Сентиментальное путешествие», понравился европейцам именно благодаря узнаваемости антуража. Герой романа путешествовал из города в город, жил в разных гостиницах, и у англичан появилась мода путешествовать по его следам — с книгой в руках. Этим даже пользовались предприимчивые держатели кабачков, уверяя клиентов, что герой романа останавливался «именно тут и за этим столом сидел».

И. А. Лавров. Вид монастыря до постройки новой колокольни (до 1839 года) / Фото: Из архива

Карамзин описал в «Бедной Лизе» то, что прекрасно знал. Он и начал повесть со слов о том, что «никто из живущих в Москве не знает так хорошо окрестности города сего», и признавал, что любит окрестности Симонова монастыря. Это было правдой: его друг, поэт Иван Дмитриев, вспоминал, что они с Карамзиным в молодые годы проводили у стен Симонова целые дни.

А в 1817 году в «Записке о достопамятностях Москвы» Карамзин писал: «Близ Симонова монастыря есть пруд, осененный деревьями и заросший. Двадцать пять лет пред сим сочинил я там «Бедную Лизу», сказку весьма незамысловатую, но столь счастливую для молодого автора, что тысячи любопытных ездили и ходили туда искать следов Лизиных». И правда: поиск и поклонение Лизиному пруду стали у москвичей фетишем.

Прудов в Москве было в те времена множество, около трехсот. Но стать местом преклонения удалось лишь одному из них. И не исключено, что. не тому, который имел в виду Карамзин. Возле Симонова монастыря в те времена было два пруда.

Монастырь был основан на Лисином пруду, или Медвежьем озерке. Второй пруд, Сергиевский, или Сергиев, находившийся ближе к более позднему зданию монастыря за Кожуховской заставой, и по преданию, был выкопан самим Сергием Радонежским. На название первого пруда Карамзин отреагировал тонко, назвав героиню Лизой. Схоже звали многих героинь европейской литературы того времени — Луиза, Элиза, Элоиза. Карамзин писал, что пруд, где встречалась его Лиза с Эрастом, был «осенен» столетними дубами.

Но поклонники повести не обратили на это внимания и двинулись к Сергиеву пруду, более известному, обсаженному липами, хотя было очевидно, что тихих свиданий возле него быть не могло — он был открыт для обзора.

Сегодня, увы, от Симонова монастыря, крепости на подступах к Москве, сохранились только частичка стены и несколько полуразрушенных построек. А с прудами загадок еще больше. По свидетельству современников 1848 года, Лизин пруд уже тогда превратился в «дождливую лужицу». Заметил кто-то и засохшие на его берегах дубы. Так что, похоже, не пользующийся популярностью, всеми забытый, но настоящий пруд бедной Лизы исчез давным-давно.

Но на карте Москвы конца XIX века Лизин пруд показан как довольно крупный объект! Как это понять? Только так — это именно второй пруд, Сергиев. Который и дотянул до 1930-х годов.

Без следа

1827 год, «Бедная Лиза». Такой увидел героиню повести Карамзина художник О. Кипренский / Фото: Из архива

Во всех справочниках про пруд, ошибочно названный Лизиным, сказано: обмелел и засыпан в 1930-х годах. Но вот удивительное свидетельство из газеты «Мотор» 1932 года, пишет рабочий С. Бондарев: люди «хорошо знают Лизин пруд, который недавно еще был хорошим источником. В нем ребята купались и приходили к нему дышать свежим воздухом.

В 1930 году от Пролетарского райсовета было дано распоряжение окончательно засыпать Лизин пруд. Но так как этот пруд проточный, то его три года засыпают, а засыпать никак не могут. Сейчас пруд полностью заполнен чистой водой, выходящей даже из берегов. Пруд имеет водоносные ключи, из которых не переставая идет холодная, пригодная для питья вода, поэтому засыпать его невозможно. Если же его сохранить, в нем можно разводить рыбу и купаться. Я предлагаю его (. ) почистить от грязи и укрепить берега. »

Что-то мало описанное похоже на обмелевший пруд. И засыпали его, как выясняется, с трудом, но чрезвычайно упорно. Не потому ли засыпали, что в памяти он был прочно связан с именем Сергия Радонежского, а в те годы на церковь шли усиленные гонения?

Как бы то ни было, пруд засыпали. Вместе с ним исчезли с карты Москвы Лизин тупик, ведущий к пруду, Лизина слободка, Лизинская железнодорожная ветка с товарной станцией Лизино и Лизина площадь, находившаяся к югу от пруда, — части Карамзинской Москвы.

Сейчас над бывшими прудами стоят дома и торговые центры. Чтобы понять, где примерно находился пруд, выйдите в город из метро Автозаводская», пересеките площадь и, оказавшись у здания одного из корпусов завода «Динамо», считайте, что вы на месте.

Источник

—>МОСКВА. ЮЖНЫЙ ОКРУГ. КРАЕВЕДЕНИЕ —>

О Лизином пруде Карамзина писалось немало. Однако ранняя история этого водоема обычно не рассматривалась, а при его описа­нии допускалось много неточностей.

Пруд находился за Камер-Коллежским валом, у дороги, ведущей в деревню Кожухово, на ровном, возвышенном и песчаном месте, был обнесен валом и обсажен березами, никогда не высыхал. В окружнос­ти он составлял около 300 метров, глубина в середине достигала 4 метров. По церковному преданию, которому у нас нет причин не до­верять, пруд был ископан руками первых иноков Симонова монастыря. Последний был основан первоначально в 1370 г. на месте церкви Рождества Богородицы в Старом Симонове племянником Сергия Радо­нежского Феодором. По преданию, Святой Старец, во время своего пребывания в Москве, останавливался в Симонове. В один из приез­дов вместе с Феодором (который упоминается как создатель водоема наравне с Преподобным) и иноками монастыря ископал пруд недалеко от обители (200 метров южнее Старого Симонова). В память об этом пруд назывался Сергиевским, иногда — Святым. В XIX веке еще было свежо предание о целительной силе его вод. С древних лет в день Преполовения ежегодно выходил сюда настоятель монастыря с крест­ным ходом, при стечении народа, для освящения воды по общему ус­таву [1].

Вероятно, как издревле монастырский, пруд был оставлен за Симоновым после секуляризации монастырских земель в 1764 году. Архимандрит Гавриил сообщал в 1770 году Духовной консистории, что около пруда, в котором разводят рыбу, находится монастырское под­ворье, огороженное забором, со строениями и кельей для сторожа. К Сергиеву пруду же люди ходят за исцелением уже сто лет до этого времени и более [2].

В 1797 году Сергиев пруд был обозначен как для рыбной ловли не пригодный [3].

В 1792 году, приехав из-за границы и набравшись там «вольно­думства», Н.М. Карамзин написал повесть «Бедная Лиза». Он первый указал на красоту этих мест и открыл их публике: «Поезжайте в воскресенье . к Симонову монастырю . везде множество гуляю­щих . Еще не так давно я бродил уединенно по живописным окрест­ностям Москвы и думал с сожалением: «Какие места! и никто не нас­лаждается ими!», а теперь везде нахожу общества» [4].

Из повести Карамзина выходило, что Лиза жила в Симоновой слободе (70 саженях от монастыря, подле березовой рощицы, среди зеленого луга) и утопилась в пруде в 80 саженях от своей хижины. Пруд этот был глубокий, чистый, «еще в древние времена ископан­ный», находился на дороге, его окружали дубы.

Березовый лес упоминается в примечаниях к планам Генерально­го межевания в даче Симоновой слободы [5], росли березы и вокруг пруда. Может быть, Карамзин имел в виду Тюфелеву рощу, которая по краю могла состоять из берез, она находилась в полукилометре от слободки. Зеленый луг около Симоновой слободы показан на планах на протяжении XIX века.

Н.Д. Иванчин-Писарев писал о восприятии повести Карамзина: «ни один Писатель, если исключить Руссо, не производил такого сильного действия в Публике. В часы досуга написав сказочку, он всю Столицу обратил к окрестностям Симонова Монастыря. Все тог­дашние светские люди пошли искать Лизиной могилы» [6]. В описании они узнали пруд у дороги. Так Сергиев пруд стал Лизиным, а о его святости стали помнить лишь монахи, богомольцы да жители окрест­ных сел.

Сергиев пруд. Рисунок К.И. Рабуса

Обиделся ли тишайший Старец на Карамзина, но к писателю пришла большая слава, которой, иногда, он был и не рад. Кому-то даже удалось примазаться к ней: повсеместно, упоминая о «Бедной Лизе» и ее восприятии публикой, приводят надпись на одном из де­ревьев у пруда неизвестного автора (во всевозможных вариациях):

Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста!

Топитесь девушки в пруду, всем будет место!

В оправдание того, что Карамзин «не достаточно почтительно изложил» историю монастыря, Иванчин-Писарев говорил, что тогда историограф был еще молод и мечтателен и ничего не знал о святос­ти пруда. Иванчин-Писарев привел и другое название водоема — Ли­сий (об этом ему сообщил один любитель истории) [7].

Со временем о «Бедной Лизе» стали забывать. В 1830 году од­ному старому поклоннику Карамзина уже на уединенном берегу пруда монах поведал, что когда-то съезжалась сюда вся Москва, искали развалившейся хижины и спрашивали, где жила Лиза [8].

В 1833 году в «Телескопе» анонимный автор [Н.С. Селивановский, выяснилось позже написания статьи] поведал предания, рассказанные ему столетней старухой (в них есть много правдиво­го), относящиеся, вероятно, к концу XVII — XVIII векам. На ее па­мяти старики рассказывали, что у пруда была гостиница монастырс­кая для странников, с крестом над дверью, там бесплатно останав­ливались паломники, у пруда были дубы высокие (сходится с описа­нием Карамзина), а у стены монастыря сад вишневый (сад показан на плане Генерального межевания). В пруд пускали рыбу «саженую, ме­ченую» (рыбу там действительно разводили в XVIII веке). Берега пруда были огорожены рилями, через пруд на сваях был переход, весь покрытый рамами стекольчатыми. Автор утверждал, что и ныне окрестные поселяне указывают на целительную силу вод пруда и мож­но часто встретить на берегу больную, пришедшую искупаться. «Не забыть мне суеверного рассказа старухи, — писал он, — о чистоте вод его и о горестном ужасе ея, что святыню осквернили злодеи ка­медианщики баснею о душегубице. Так вымыслы поэта отражаются в народе драматически!» Автор застал пруд, полный водой по-прежне­му, засохший дуб и несколько берез, изуродованных надписями. За прудом остатки «гостиницы», которую многие принимали за хижину Лизы. Здесь он нашел деньгу Петра. «Гнездо зелени, взлелеянное тихим трудом иноков, брошено на расхищение и людям и времени» — резюмировал он [9].

Остатки якобы хижины Лизы упоминаются и в других воспомина­ниях [10]. Они являлись, очевидно, остатками разрушенного под­ворья для сторожи у пруда.

Что касается роскошного перехода, то он мог существовать во времена царя Алексея Михайловича. Последний неоднократно останав­ливался в монастыре, жил там во время постов. Есть также преда­ние, что в Сергиевском пруду для него специально разводили рыбу [11].

М.Н. Загоскин в 1848 году писал о Лизином пруде, у которого еще росли березы с едва заметными надписями, что он похож более на дождливую лужу. [12]

В 1871 году архимандрит Евстафий утверждал, что Симонов мо­настырь свято чтит традиции и каждый год в день Преполовения нас­тоятель шествует с крестным ходом к Сергиеву пруду, а в последние годы с иконой Сергия Радонежского большого размера. Пруд всегда чист, и местные жители не сваливают туда мусор, а берут из него воду, в пруде водятся караси [13].

В XIX веке земля около Сергиева пруда (130 саженей) сдава­лась в аренду окрестным крестьянам под огороды, с условием, чтобы содержатели не препятствовали крестному ходу, совершаемому в день Преполовения [14]. В начале XX века эта земля стала объектом жи­лищного строительства разросшейся Симоновой слободы (возникшее поселение носило название Малая Симонова слободка) [15]. Окрестные жители так загрязнили пруд, что для купания он стал уже непригоден.

«Самый храм и ископанный Пр. Сергием пруд, теряются за неук­люжими домами, строители которых преследовали одну цель, как мож­но больше получить выгоды с бедных заводских труженников. » — писал священник церкви на Старом Симонове [16].

Сергиев пруд. Начало XX века

Менялось время, менялась и история. По воспоминаниям рабочих Симоновки, на пруду, который блестел зимой, как зеркало, и где ребятишки катались на коньках, начинались знаменитые «стенки»: жители Симоновой слободы сходились с жителями Лизиной слободки (Кошачьей) на кулачный бой, после которого лед обагрялся кровью [17].

Лизин пруд из места паломничества поклонников Карамзина стал местом рабочих сходок (да и подпольщики жили тут же рядом), которые здесь были в 1895 и 1905 годах [18].

После революции Лизин пруд, судя по всему, представлял из себя жалкое зрелище. С.Д. Кржижановский писал: «Я сел на трамвай № 28 и вскоре стоял у черной, зловонной лужи, круглым пятном вда­вившейся в свои косые берега. Это и есть Лизин пруд. Пять, шесть деревянных домиков, повернувшиеся к пруду задом, пакостят прямо в него, заваливая его нечистотами. Я повернул круто спину и пошел: нет-нет, скорей назад, в страну Нетов» [19].

Пруд, по рассказу старожила, засыпали в начале 30-х годов XX века, в конце 1970-х годов на его месте стали возводить административное здание завода «Динамо». Удалось найти и новые факты. Оказывается, водоем существовал еще в 1932 году, когда на его берегу уже высилось здание ФЗУ. В это время вода в нем была чистая, питали его ключи, а засыпали с трудом. Так что рабочий С. Бондарев выдвинул предложение сохранить Лизин пруд. «Все жители Ленинской слободы, хорошо знают Лизин пруд, — писал он в газете «Мотор», — кото­рый недавно еще был хорошим источником. В нем ребята купались и приходили к нему дышать свежим воздухов. В 1930 году от Пролетарс­кого райсовета было дано распоряжение окончательно засыпать Лизин пруд. Но так как этот пруд проточный, то его три года засыпают, а засыпать никак не могут. Сейчас пруд полностью заполнен чистой, прозрачной водой, выходящей даже из берегов. Пруд имеет водонос­ные ключи, из которых не переставая идет холодная, совершенно пригодная для питья вода, поэтому засыпать его невозможно. Если же его сохранить, в нем можно разводить рыбу и купаться. Я пред­лагаю сохранить Лизин пруд, превратив его в место для купания. Для этого следует провести следующие мероприятия: почистить от грязи и укрепить берега. Инициаторами этого дела должны быть уча­щиеся нашего ФЗУ, потому что здание ФЗУ стоит на берегу пруда, и им в первую очередь будут пользоваться фабзавученики.» Какая реакция последовала на статью – неизвестно. Пруд все-таки засыпали [20].

План ФЗУ. 1930 год

ПТУ «Динамо» (ФЗУ). Это здание еще помнило Лизин пруд. Но его тоже теперь нет.

Кроме Лизина пруда были: Лизин тупик, ведущий к пруду, Лизи­на слободка вблизи, Лизинская железнодорожная ветка с товарной станицей «Лизино», Лизина площадь (с юга от Лизина пруда, между прудом и железнодорожной веткой).

И здесь все казалось бы ясно. Но во второй половине XIX ве­ка, когда память начала уже ослабевать, появилось желание изме­нить историю. Хотелось, чтобы Сергиев пруд не был Лизиным. Архи­мандрит Евстафий, выпустивший несколько брошюр о Симонове монас­тыре, написал, что монастырь был основан близ урочища, именуемого летописцем (неизвестно каким) Медвежье озерко, или Лисий пруд. Это озерко, по его словам, поселянами было переименовано в даль­нейшем в Постылое как уже болотистое. Евстафий просил не путать Сергиева пруда с Медвежьим озерком. По созвучию получалось, что Лисий пруд это и есть Лизин [21].

Итак, некоторые стали считать, что существуют Сергиев пруд и Медвежье озерко, или Лисий пруд, который стал Лизиным [22]. Это заблуждение перекочевало в XX век, его стали повторять некоторые исследователи творчества Карамзина [23].

Какой же все-таки пруд был описан Карамзиным, где находился Сергиев пруд и какой пруд назывался Лизиным?

Озеро Постылое находилось в 2 км от монастыря, за Тюфелевой рощей, были там и другие озера. Они явно не подходят под описание пруда Карамзина: у него пруд находился в 80 саженях от Лизиной хижины, был в древние времена ископан (озера являлись природными водоемами). Название Медвежье озеро среди местных топонимов обна­ружить не удалось [24]. Непонятно, откуда Евстафий его взял. У Пассека и Иванчина-Писарева, например, об этом ничего не сказано, а последний определенно указывал, что Лисий — это второе название Сергиева пруда. Не ошибся ли архимандрит? Дело в том, что еще в конце XIV века Симоновым монастырем был основан небольшой монас­тырек Спаса Преображения у Медвежьих озер (находятся ныне в Щел­ковском районе). Его название Евстафий мог принять за название Симонова монастыря.

В окрестностях Симонова был еще один пруд, находившийся под горою монастыря (не показан на плане Генерального межевания), «вырытый наподобие круглого бассейна», он упоминается в монас­тырских документах как объект сдачи в аренду. Его можно видеть на гравюрах XIX века [25]. Но этот пруд также не подходит под пруд Карамзина: он находился не у дороги и не был окружен столетними дубами, да и вообще деревьями.

Остается только Сергиев пруд, который однозначно определен: он упоминается в монастырских документах XVIII-XX веков, обозна­чен на плане Генерального межевания (без названия), иллюстрирован к историческому описанию Пассека.

Лизин же пруд (вернее, тот, который публика обозвала Лизи­ным) обозначен на планах там же, где находился Сергиев пруд. К тому же, о таком переименовании монастырского пруда не раз упоми­налось современниками. Да и крестный ход, по воспоминаниям рабо­чих, был именно к Лизиному пруду [26].

Да и сам писатель признался: «Близ Симонова есть пруд, осе­ненный деревьями и заросший. Двадцать пять лет пред сим сочинил я там Бедную Лизу — сказку весьма незамысловатую, но столь щастли­вую для молодого автора, что тысяча любопытных ездили и ходили туда искать следов Лизиных» [27].

1. Пассек В.В. Историческое описание московского Симонова монастыря. М., 1843. С. 6-7, 34

2. Скворцов Н.А. Материалы по Москве и Московской епархии за

XVIII век. М., 1912. Вып. 2. С.457.

3. ЦИАМ, ф. 420, оп. 1, д. 10, л. 6 об.- 7.

4. Карамзин Н.М. Записки старого московского жителя. М.,

5. РГАДА, ф. 1355, оп. 1, д. 775, л. 34.

6. Литературный музеум на 1827 год. М., 1827. С.143-144.

7. Иванчин-Писарев Н.Д. Вечер в Симонове. М., 1840. С. 54-55, 74.

8. Дамский журнал. 1830. № 24. С. 165-166.

9. Телескоп. 1833. №2. С. 252-257.

10. Русский вестник. 1875. №5. С. 125; Переписка А.Х. Востоко­ва в повременном порядке. СПб., 1873. С.VIII.

11. Шамаро А. Действие происходит в Москве. М., 1979. С. 22.

12. Загоскин М.Н. Москва и москвичи. М., 1848. Т. 3. С. 266.

13. Московские епархиальные ведомости. 1871. №8. С. 79.

14. ЦИАМ, ф. 420, д. 369, л. 1-5.

15. ЦИАМ, ф. 420, Д. 870-875.

16. Остроумов И.В. Храм Рождества Пресвятой Богородицы на Ста­ром Симонове. М., 1912. С. 89.

17. ЦМАМ. Ф. 415, оп. 16, д. 142, л.1-2.

18. По революционной Москве. М., 1926. С. 214-215; История завода «Динамо». М., 1961. Т.1. С. 17, 41, 46.

19. Кржижановский С.Д. Воспоминание о будущем. Сборник. М.,

20. Шамаро А. Указ. соч. С. 24: Мотор. 1932. № 140. С. 4.

21. Евстафий. Московский мужской ставропигиальный Симонов мо­настырь. М., 1867. С. 3, 4, 12.

22. Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М., 1996. С.349,

23. Топоров В.Н. Бедная Лиза Карамзина. Опыт прочтения. М.,

1995. С. 107; Зорин А.Л. Немзер А.С. Парадоксы чувстви­тельности // «Столетья не сотрут» М., 1989. С. 12.

24. Чусова М.А. Тюфелева роща в Москве // Московский журнал.

25. Пассек В.В. Указ. соч. С. 66; ЦИАМ, ф. 420, д.1175, л.

26. Шипилин Л.В. Большевистский путь борьбы и побед. М.,

27. Карамзин Н.М. Записка о достопамятностях Москвы // Моск­ва в описаниях XVIII века. М., 1997. С.294.

Источник